Наверное, будь я умнее, я бы уже тогда понял, как глубоко заблуждался. Порой один день может изменить все. Один взмах крыльев бабочки способен вызвать тайфун на другой стороне земли. Или в моей гнилой душе.

Дима молчал, пока мы ехали в наше убежище. Он и Костя обматерили меня с ног до головы, не раз повторив, что сегодня бы все закончилось и я бы уже ехал строить свою империю в любую страну мира. Но моя месть затмила мне глаза и были правы. Мне хотелось сделать этому ублюдку так же больно, как сделал он мне, когда зарезал моего отца как свинью.

По дороге мы заехали в магазин, где я взял молочный шоколад с цельным фундуком, бутылку шампанского и вишневый сок. Покупая все это я думал про Аня, про то, как пузырики шампанского будут щипать ее горло, как шоколад таять на языке, какой она будет податливой и послушной, когда опьянеет. И конечно запись с нашим сексом я отправлю ее папаше, но копию оставлю себе, чтобы вспоминать как это было.

– Добром это не кончится, – подает голос Диман, когда мы подъезжаем. – Нужно было закончить все сегодня.

– Не нуди. Получишь ты свою долю.

– Дело не в деньгах, Лом. Я умирать не хочу, Этот Самсонов, он такой же, как ты. Не умеет вовремя остановится.

– Не сравнивай меня с этим уродом!

– Да я не…

– Я знаю, когда остановится, завтра разберемся с этим и будешь поучать кого – нибудь другого.

– Зря ты так. Я тебе не враг, Лом. Просто знаю тебя хорошо и вижу, что…

– Ты мне не враг, но сильно раздражаешь. Захлопнись и следи за тем, чтобы это место продолжало оставаться невидимым.

– Как скажешь босс, – горько усмехается Димас и выходит из тачки. А я хочу остановить его, сказать, что просто сейчас не в духе, но не делаю этого. Мне нужно остыть, ему нужно понять, что не надо меня тыкать в мои косяки. Каждый из нас делает свою задачу, и я если я решил, что сделка будет завтра, значит так и будет.

Из багажника я забираю пакет с презентом для пленницы и иду в дом. Сам не знаю почему, но сыкую вниз спускаться. Скорее всего в меня что – то прилетит, а если она себя порезала? Нет, это чушь, Аня из тех, кто будет бороться за жизнь в самых патовых ситуациях. Так что я спокойно достаю ключ и открываю дверь. Сначала тишина и темнота немного пугают, по телу бегут мурашки. Но тут я чувствую опасность и напрягаюсь всем телом. Она вылетает из темноты с чем – то весьма тяжелым и нападает, пытаясь ударить меня по голове. Я тут же ставлю блок, и книга летит в стену, а Аня на кровать.

Она вскакивает, а я врубаю свет. Оказывается, она где – то отыскала мои шмотки и напялила их. Футболка доходит ей до середины бедра.

– Так сильно обиделась?

– Да пошел ты! Ты договорился?! Сегодня отец меня заберет?

– А как же наше незаконченное дело?

– Да я лучше умру, чем дам к себе притронуться, – достает она откуда не возьмись лезвие от бритвы. Но не на меня наставляет, а к горлу подставляет.

– Боже, Аня, тебе в театре играть. Ты забыла, что я тебе знаю, как облупленную, ты никогда себя не порежешь, – усмехаюсь и иду к импровизированному столу, достаю шампанское, фрукты, шоколад и сок.