Мы доезжаем до клуба, где нас на заднем дворе встречает Костя. Он чуть ниже меня и вообще выглядит как пронырливый крысеныш. Но бабы его любят, именно он научил меня говорить им то, что они хотят услышать. Может быть, еще за то, как он одевается по-пижонски или за аромат одеколона. Я ничего этого не умею и беру другим.

Мы осматриваемся, жмем друг другу руки и идем через черный ход в клуб.

– Как она?

– Нормально, живая. – А что еще могу сказать? Ревет, потому что я порвал ей целку и чуть сам не умер?

– Пыталась сбежать?

Мы идем по пустым коридорам клуба. Днем он выглядит почти заброшенным, не то что ночью, когда тут каждый день аншлаг. Но ночью мне сюда и нельзя, наверняка люди Самсонова каждым миллиметр обыскивают.

– Да, было дело.

– Думаю, суток досрочно, пора звонить ее папаше, пока он на нас не вышел.

– Да как у него получится? – Я понимаю, что это опрометчиво, но мы реально продумали все. Хотя никто не исключает человеческий фактор. – Инна? Думаешь, напиздит?

– Она здесь уже, тебя ждет. Ты ее нормально обработал.

– Обижаешь. Она готова детей от меня рожать.

– Вот сходи и имена им придумай, пока она к Самсонову не побежала. Деньги за тачку привез?

Я отдаю ему пачку, которую он должен отдать за тачку, и иду к Инне. С ней было просто. Познакомились в сети, и уже через пару недель я поведал ей жалостливую историю своей жизни и о том, что мне нужно восстановить свои права. В принципе почти не врал, хотя приукрашал знатно. А еще соврал, что Аня мне нужна только для мести. Она поверила настолько, что уже придумала, где мы будем жить, когда все закончится. Не хочется ее разочаровывать, но после всего она просто пойдет нахуй, получив презент в виде пары тысяч баксов.

Вижу ее за баром одиноко пьющую кофе. Она опять сидит в смартфоне и, скорее всего, строчит мне очередное любовное сообщение. Я, если честно, даже не читаю их. Просто ставлю отметку «прочитанное».

Я морщусь, не хочу подходить к ней. Она свою задачу выполнила на сто процентов, выкурила Аню из ее башни, теперь мне, по идее, незачем с ней общаться и тем более играть в Дон Жуана. А может, все дело в том, что на мне еще следы поцелуев Самсоновой, на футболке ее кровь, словно печать, а во рту все еще ее вкус, который не хочется заглушать другим, приторным и никотиновым. А если Инна захочет заняться сексом, мне придется смотреть на ее обвисшие сиськи, которые точно проигрывают Аниным. А ими еще не насладился.

Делаю шаг назад, потом еще один и захожу за угол, где находятся туалеты. Звоню Инне и самым сладким голосом говорю:

– Сладкая моя, привет.

– Богдан, я так переживала. Там ее отец чуть ли не спецназ собирает. А если они тебя найдут? А если убьют?

– Сладкая, не переживай, твой принц все решит, уже завтра она вернется в семью, а мы с тобой поедем на море, как ты и хотела. Хочешь?

– Очень хочу. Я тут, в клубе, ты приедешь?

– Очень занят сладкая, ты же понимаешь? Все порешаю и сразу к тебе. Скучаешь по мне?

– Очень, Богдан, очень. Я каждую ночь…

– Сладкая, меня тут зовут. – Как она много говорит. – Я перезвоню тебе. Все твои сообщения читаю с членом в руке.