— Бог простит, — невежливо ответил Смирнов и поднялся. — Пойду спать.

— Саня, я прошу тебя… — грозно пророкотал Алик.

— И я прошу вас, Александр Иванович, не уходить, — душевно присоединился Игорь Дмитриевич. — Я хочу сообщить нечто с моей точки зрения чрезвычайно настораживающее и просить вашего совета на дальнейшее.

— Шипящих много, — ответил Смирнов, но все-таки сел.

— Что? — не понял Игорь Дмитриевич.

— В вашей тираде было много шипящих звуков, — подчеркнуто работая под шибкого интеллигента, закругленно ответил Смирнов.

— Ваше замечание, вероятно, имеет второй, скрытый, смысл?

Смирнов не успел продолжить перебрех, потому что Алик его злобно опередил:

— Сейчас же перестань, Саня. А ты, Игорь, не будь начальствующим идиотом и веди себя нормально. Ты же сам добивался этой встречи, и я по голосу чувствовал, что эта встреча для тебя много значит. А сейчас вы…

— А что он все время ко мне цепляется, — плаксиво, как дитя, пожаловался Игорь Дмитриевич.

— Он по привычке. Он не нарочно. Ты не нарочно, правда, Саня?

— Нарочно, — тупо настоял Смирнов.

— Вот видишь! — вскричал Игорь Дмитриевич.

Алик обеими руками схватился за голову, по очереди посмотрел на двух зрелых кретинов и ввинтил указательный палец себе в висок, недвусмысленно давая им понять, до какой степени они кретины. Как ни странно, подействовало: дуэлянты вдруг ощутили идиотизм положения и от смущения начали жевать колбасу.

— Вот и хорошо, — Спиридонов общался с ними, как с больными. — Сейчас вы поедите, потом выпьем по последней и поговорим как люди.

Так и сделали: поели, выпили, поели. Игорь Дмитриевич отпустил тормоза, расслабился, и к нему сразу вернулась тревога, сжигавшая его. Тотчас уловив его состояние, Алик распорядился:

— Рассказывай, Игорь.

Игорь Дмитриевич глубоко вздохнул, вместе с кухонной табуреточкой отодвинулся от стола, зажал коленями сложенные ладошки и, глядя в пол, заговорил:

— Хочу извиниться еще раз. За прошлое и за сегодняшнее. Сам не могу понять, что со мной происходит. Извините меня, Бога ради.

Даже на нетерпимого Смирнова подействовало: он не то в нервном тике, не то прощая, дернул головой. Алик сочувственно дотронулся до плеча Игоря Дмитриевича. А тот продолжал:

— Все, что я вам сейчас расскажу, может оказаться полной чепухой, а может быть, чем-то очень важным. По роду моей деятельности я должен отвечать за прямые контакты с представителями иностранных государств. Не по линии Министерства иностранных дел, а в более общем, более широком, я бы сказал, стратегическом плане. Вы понимаете, как при существовании союзных структур нам важны эти связи. Ровно десять дней тому назад меня посетил дуайен дипломатического корпуса и по сути впрямую сказал о желательности неофициальной встречи послов ведущих западных стран с компетентными представителями российского руководства. Дав предварительное согласие, я утвердил решение о такой встрече на самом высоком уровне. Из всех вариантов была избрана охота в заповедном охотничьем хозяйстве, на которой участники, изолированные от назойливого внимания средств массовой информации, могли бы в неофициальной обстановке провести весьма серьезные, а, может быть, даже и решающие переговоры о дальнейших отношениях России с миром. Окончательное решение было вынесено четыре дня назад, и в тот же день протокол мероприятия был разослан послам, которые должны принять участие в этой встрече.