– Думаю, у меня есть одна мысль. Но сперва мне надо одеться, – сказала Джоан, вновь закрывая дверь. Она натянула те же мятые брюки и блузку, какие были на ней накануне, провела рукой по спутанным волосам и плеснула воды в лицо. Потом девушка взглянула в зеркало и увидела себя в новом свете: она стала стройней, загорелей и старше, чем когда приехала в Оман. Она не думала и мечтать о встрече с Натаниэлем Эллиотом, а тем более не могла представить себе обстоятельства, при которых та произойдет. Джоан пребывала в полном смятении. Спускаясь по лестнице, чтобы встретиться с Робертом, а затем, проезжая с ним по Маскату, она молилась, безмолвно и горячо, чтобы все закончилось хорошо, хоть и не понимала, как это возможно. Кто-то должен был пострадать.

Они подъехали к дому Мод раньше Натаниэля Эллиота, и Абдулла впустил их, не говоря ни слова. Лицо старика было встревоженным. Джоан теперь знала его достаточно хорошо, чтобы это увидеть. Он не был отцом Салима, но вырастил его как своего сына. Проходя мимо, Джоан взяла старика за руку, крепко ее сжала, и Абдулла ответил кивком, прежде чем они поднялись по лестнице. Мод расположила свое кресло перед столом и выглядела прекрасно. Вся одежда, пускай старомодная и поношенная, была безупречно чистой. Блузка с кружевным воротником аккуратно заправлена в длинную шерстяную юбку. К груди приколота маленькая зеленая брошь. Волосы тщательно зачесаны назад в идеальный пучок на затылке. Глаза ясные и внимательные. Если их обладательница и потеряла сон в ожидании назначенной встречи, по ним об этом никто бы не догадался. Единственным, что выдавало напряжение, были ее совершенная неподвижность и нечеловеческое хладнокровие, которое она сохраняла благодаря своей железной воле. Руки она сложила на коленях, а кольцо с синим камнем, которое обычно лежало на столе, теперь красовалось на безымянном пальце. Джоан заметила, что большой палец левой руки неизменно возвращается к нему, поглаживая перстень, и до нее наконец дошло, что это кольцо может означать.

Увидя вошедших, Мод прочистила горло.

– Хорошо. Проходите и садитесь. Я хочу, чтобы как можно больше людей услышали то, что будет здесь сказано, – проговорила она.

Ее голос был спокойным и твердым. Джоан пристально посмотрела на нее, вспомнив, какую невольную реакцию вызвал у нее Чарли Эллиот. Ей стало интересно, что случится, когда войдет отец.

– Скажите, как давно это было? Когда вы видели его в последний раз? – спросила Джоан.

– Прошло сорок девять лет, восемь месяцев и двадцать один день, – ответила Мод.

Она взглянула через плечо на дорожные часы, стоящие на столе, и ее самообладание в первый раз дало маленький сбой. Тень душевного страдания промелькнула на лице и тут же исчезла.

– Знаете, вам нет нужды снова бередить старые раны, – осторожно произнесла Джоан. – Что бы вы ни запланировали… вам достаточно послать весточку, заложников освободят, и со всем этим будет покончено.

– О, помолчите, Джоан, – сказала Мод рассеянно. – Я ждала этого момента очень долго.

Роберт похлопал Джоан по плечу, словно желая утешить после этих пренебрежительных слов. Та взяла его руку и оставила в своей. Он притих, и Джоан почувствовала его смятение. Ситуация действительно была странной и очень тревожной. Потом на улице раздался звук автомобильного двигателя, Джоан и Роберт вскочили, уставившись с тревогой на дверь.