Ковалев и Липягин курили на крыльце здания УВД. Это был их послеобеденный ритуал, некое действо – покурить на свежем воздухе, а не в душном кабинете.

– Москвичи профессора вызвали, – сказал Липягин.

– Из Сербского? Экспертиза? – уточнил Ковалев, выпуская струю сизого дыма.

– Я тоже вначале так подумал, а потом оказалось, что нет. У него профиль другой. Психо-чего-то-там!

К зданию подъехала серая «Волга», из нее вышли Некрасов и Витвицкий, двинулись по ступенькам к дверям, о чем-то оживленно беседуя. Липягин заметил их, окликнул профессора, словно старого знакомого:

– Евгений Николаевич! На минутку, будьте добры…

Некрасов удивленно оглянулся, нахмурился, но подошел. Витвицкий мялся в стороне.

– Вот, познакомьтесь, – сказал Липягин, – начальник уголовного розыска полковник Ковалев Александр Семенович.

Некрасов и Ковалев пожали друг другу руки.

– Очень приятно, Евгений Николаевич, – улыбнулся полковник. – Если какие-то проблемы, вопросы и так далее – сразу ко мне. Поможем чем можем.

– Естественно, – очень отстраненно и холодно ответил Некрасов. – В Москве мне сказали, что вы тут немножко самодеятельностью занимаетесь…

Ковалев согнал с лица улыбку, взгляд его стал злым.

– Кто сказал?

– Это неважно, – покачал головой ученый. – Я прибыл, чтобы ознакомиться с материалами дела. Потом хотел бы побеседовать с подозреваемыми. Надеюсь, с этим проблем не возникнет?

– Это ваше право, если все допуски оформлены, – развел руками Ковалев.

– Не сомневайтесь, – Некрасов не подал руки на прощание, бросил на ходу: – Всего доброго.

Он двинулся к ожидающему Витвицкому, вместе они зашли в здание.

Ковалев проводил Некрасова долгим взглядом, процедил сквозь зубы:

– В Москве ему сказали… Суки!

Внезапно морщины на лбу Ковалева разгладились, он даже улыбнулся, но не довольно, а зло, и ткнул Липягина пальцем в грудь:

– Эдик, тебе задание: потяни резину. Пусть этот профессор драный с нашими «дураками» повстречается попозже. Послезавтра или вообще в пятницу, понял?

– Точно так, Александр Семенович. Вопрос можно?

– Ну…

– А зачем попозже? – майор спросил это с такой интонацией, что Ковалев скривился – он не любил, когда подчиненные валяли ваньку.

– Затем, что надо. Я за это время попытаюсь ситуацию, что называется, переломить, понял? У меня в Москве тоже… есть кому что сказать. Так, ладно. Я в горисполком на совещание, а завтра – в столицу нашей Родины. Все, давай.

Ковалев пожал Липягину руку, сбежал по ступенькам, уселся в служебную машину и уехал.

Некрасов сидел за столом, перед ним лежала раскрытая папка с делом «дураков». Он внимательно, вникая во все подробности, читал документ за документом. Витвицкий за соседним столом то и дело поглядывал на своего учителя. Неожиданно раздался стук в дверь.

– Да, да. Войдите! – отреагировал Витвицкий.

Вошла Овсянникова с папками в руках.

– Здравствуйте, Виталий! Я забрала копии из архива… Ой… – девушка заметила Некрасова. – Извините. Здравствуйте.

Мужчина оторвался от дела, которое читал, окинул взглядом Овсянникову, улыбнулся.

– Здравствуйте, прекрасная незнакомка.