– Да. То, что будет потом, после смерти, – кивнул Некрасов.

– А вы уверены, что что-то будет?

Ученый коротко хохотнул.

– Преступник уверен. Мы пришли.

Мужчины остановились перед скромной могилой – обелиск, ограда, цветы в подцветочнице. Кесаев обернулся, сделал знак одному из милиционеров.

– Лейтенант, давай.

Тот зашел в оградку, где намело немного снега, принялся осматривать могилу, тканевые пожухлые цветы, потом заглянул за обелиск.

– Есть, товарищ подполковник! – воскликнул он.

Некрасов снова улыбнулся своей неприятной улыбкой, победно посмотрел на спутника. Кесаев с трудом подавил в себе раздражение.

– Что там?

Милиционер вытащил из тайника за обелиском старую кожаную сумку. Кесаев раскрыл сумку – внутри оказался топор с узким, вытянутым лезвием, покрытым ржавчиной. Аккуратно вытащив топор, чтобы не смазать отпечатки, подполковник осмотрел грозное оружие. Это действительно была музейная вещь давно ушедшей эпохи, скорее всего случайно найденная подозреваемым в Приазовских степях, куда их семья каждый год ездила на отдых. Новым было только короткое топорище с вырезанными скифскими символами. Кесаев повернулся к Некрасову.

– Как вы догадались о скифах?

– Догадываться, Тимур Русланович, – это не мой метод, – снисходительно ответил ученый. – Я опросил подозреваемого, составил психопортрет, провел параллели, и вуаля! Подозреваемый превратился в преступника.

– Мотив убийцы вам тоже известен, полагаю?

– Естественно, – профессор просто упивался собой. – Сами не хотите предположить?

– Мне некогда играть в «горячо – холодно», Евгений Николаевич, – сухо ответил Кесаев, убирая топор в сумку.

– Зря, – делано огорчился Некрасов. – Человек играющий – это наше будущее. Так считают писатели-фантасты, например Ефремов и братья Стругацкие…

– Мотив? – перебил его разглагольствования мужчина.

– Вы скучный человек, товарищ подполковник, – вздохнул Некрасов. – Мотив простой – месть за сына. Он думает, что его прекрасного отпрыска, спортсмена, отличника, душу компании, убили, – и мстит за это всему миру. Понятно вам?

Кесаев передал сумку с топором милиционеру, недовольно буркнул:

– Куда уж понятнее…

После того случая они с Некрасовым больше не встречались. Увидев топор, подозреваемый полностью признал свою вину, и его тщательно сдерживаемое безумие прорвалось наружу – он понес какую-то ахинею про змееногую богиню Табити, скифского царя царей Таргитая, чьим потомком якобы являлся, и так далее.

С тех пор прошло два с лишним года, и вот Некрасов вновь появился на горизонте. Точнее, появился он раньше – Кесаев вспомнил об эксперте еще вчера, но до конца ничего не решил.

Перестав постукивать ручкой, Кесаев поднял глаза на Витвицкого.

– Да, я знаком с Евгением Николаевичем. И, пожалуй, соглашусь с вами – он действительно эксперт, штучный специалист. Что ж… – неожиданно для себя Кесаев вздохнул, – будем вызывать. Идите, капитан, отдыхайте.

Витвицкий встал, сделал несколько шагов к двери, остановился.

– Товарищ полковник, что касается старшего лейтенанта Овсянниковой – я не прошу, я требую…

– Все, капитан, все! – отмахнулся мужчина. – Требует он… Идите! Это приказ.