– Последняя картинка у меня в голове – это вы, прямо передо мной, – продолжает он. – Вы приставляете оружие к моему виску. И нажимаете на курок…

Произойдет ли это в конце книги? Или в середине? Понять невозможно. Типчик ничего об этом не знает, он в растерянности и несет несуразицу. Какие-то картинки у него в мозгу, мысли, вспышки. Потом поворачивается к Полю, Реми и Жану:

– Я не знаю, как и когда, но… у меня в голове засело, что я убью вас.

На этот раз на него бросается Жан, вцепляется ему в горло и пытается придушить. Но что бы он ни делал, он не сможет ничего изменить в ходе повествования. Даже если мы досконально знаем весь сюжет будущего романа, у нас нет ни малейшей возможности повлиять на судьбы, которые Сакс нам уготовил. Говорят, что некоторым Инжениумам иногда удавалось на краткое мгновение взять ход событий в свои руки и повернуть историю на свой лад, зажить собственной жизнью под пером романиста. Но с Саксом ни у кого из нас такое не получалось. Стоит сверкнуть белой вспышке – и он завладевает поводьями нашего будущего. Любое его слово, которое ложится на бумагу, способно убить нас.

Поль, Реми и Жан обречены.

Пять месяцев и двадцать семь дней спустя.

Моя душа – лишь пламя свечи в сумерках сознания Сакса. Все кажется черным, потухшим. Вот уже несколько месяцев я слоняюсь, как призрак, по квартире, по улицам, захожу в безнадежно пустой «22 Long Rifle». Не переставая идет дождь. Я один в мире всепроникающего холода и такого глубокого мрака, что мне не уловить и проблеска света. Каждый час как голгофа, а дни мне кажутся годами. Мне нечего делать, кроме как ждать, ждать, ждать. Когда я вновь увижу мою Пенелопу?

Зрение у меня еще ухудшилось. Этот извращенец Сакс не стал менять Улиссу очки. Вокруг меня ни единого животного, ни насекомого, ни шелестящего живого листочка. Ни малейшего вкуса или запаха. Даже ни одной книги, которую можно было бы почитать, чтобы убить время. Единственное, что не дает мне впасть в безумие, – это знание, что я скоро вернусь на Сциллу. Эпилог почти готов, и Сакс поставит финальную точку, как только решит, какими будут последние строки. Улисс Корню на сегодняшний день – почти ослепшая человеческая развалина, но ему еще остается несколько месяцев жизни, и он не собирается кончать с собой.

Я отправляюсь на набережную Орфевр, 36, поднимаюсь по ста сорока восьми ступенькам, как это делали другие персонажи-серийщики до меня. А если конкретнее, я думаю о Мегрэ, славном парне, который жил на Острове давным-давно. Паркет поскрипывает у меня под ногами, наш кабинет располагается вон там, в середине третьего этажа. Я провел в этом мире едва ли не больше времени, чем на Сцилле. В глубине души я иногда спрашиваю себя, не являюсь ли я в большей степени Улиссом, чем Джоном. В конечном счете не исключено, что Джон, тот Джон, которым я себя считаю, всего лишь тоже персонаж романа. Эти путешествия в виртуальный мир, кажется, серьезно повредили мне мозги.

В комнате не пахнет табаком от сигарет, которые курил Реми, но, если закрыть глаза, мне удается почуять этот запах. Я слышу перестук клавиш на клавиатуре. Нескончаемое ворчание вечно недовольного Поля. Мое воображение. Всего лишь мое воображение, заключенное в воображении Сакса.