Подводники о стремительном продвижении немцев не знали, лодка уже прошла мыс Чауда, до Новороссийска под дизелем десять часов хода, можно сказать – рукой подать по морским меркам. Андрей стоял на ходовом мостике с вахтенным, пока командир отдыхал. Ещё двое краснофлотцев курили за рубкой. Моряки уже предвкушали, что к утру войдут на базу, поспят в тёплой и сухой казарме, поедят горячего, отдохнут. Почти непрерывные вахты вымотали экипаж. Ничего не предвещало беды. Ни кораблей не видно, ни самолётов, после дождей вода в море мутная, лёгкое волнение. И вдруг у носовой части, где горизонтальные рули, взрыв. Вспышка, грохот, столб воды! Андрея, как и краснофлотцев на палубе, и вахтенного взрывной волной сбросило в воду. Нос у лодки оторвало, она мгновенно набрала воды в корпус, пошла ко дну под крутым углом, показав корму с вращающимся винтом. Было слышно, как под напором воды хрустят и лопаются переборки. Андрей близким взрывом был оглушён, даже не помнил, как очутился в воде. Но холодная вода мигом привела его в чувство. Он видел, как лодка уходила под воду, все, кто в ней находился, были обречены. Рядом с Андреем на воде моряк, но лицом вниз. Андрей подплыл, перевернул и отпрянул. Голова размозжена, зрелище тяжкое, чудовищное. Попытался вспомнить фамилию моряка и не смог. Осмотрелся. Он хорошо помнил, что за рубкой лодки находилось ещё двое, курильщики. Вредная привычка их спасла, не ушли с лодкой под воду. А моряков не видно. Темно, видимость от силы метров двадцать-тридцать. Покричал, надеясь на отклик. Тишина, лишь волны плещут. Вдруг напало отчаяние. Он один, его судно потоплено, как писали о подлодках до революции, на дне покоится. Он один, ночь и помощи ждать неоткуда. Наши самолёты летают днём, да и не всякий самолёт может приводниться, только гидросамолёты, вроде ГСТ или МБР-2. До «Каталин», поставляемых США по ленд-лизу, дело ещё не дошло. И доживёт ли он до утра, когда корабли и катера ходить будут? Конечно, сейчас не зима и льда нет. Но и в середине мая вода не прогрелась. Ниже ста метров она всегда холодная, после штормов и сильных дождей перемешивается с поверхностной. Надо бороться за жизнь. А ещё было желание сообщить командованию о гибели лодки, о потопленном ею транспорте.
Определился по звёздам, поплыл на север. Самый близкий берег – это южное побережье Керченского полуострова. Не знал, что сейчас на этом пустынном берегу в районе озера Качик нет ни наших войск, ни немецких. Самым большим желанием было добраться до земной тверди, ощутить опору под ногами. Когда плыл, немного согревался, при усталости ложился на спину, раскинув руки и ноги, отдыхал. Но тогда начинал замерзать, стучали зубы, даже один раз ногу судорогой свело. Опытные пловцы для таких случаев имели иглу, кололи в голень или бедро. Ничего острого при себе не было – иглы, ножа. Был револьвер «Наган» в кобуре. По штату положен. На кораблях краснофлотцам оружие не выдаётся, хранится в оружейных пирамидах или сейфах. Конкретно на утонувшей подлодке была пирамида на центральном посту. На каждого моряка по карабину Мосина и один пулемёт ДП-27. У офицеров ещё личное оружие при себе. Карабины краснофлотцам выдаются для несения караульной службы на стоянках у пирсов военно-морских баз. Было у Андрея сначала желание выбросить револьвер, как лишнюю тяжесть. Посомневавшись, оставил. Какой же он после такого красный командир? Получается – дезертир. И ещё была всё же надежда добраться до берега, до своих. Личные документы – удостоверение личности, аттестаты – продовольственный, вещевой, денежный, упакованы в прорезиненный пакет. По уверению мичмана со склада, должен воду вовнутрь не пропустить.