– Ты же знаешь правила. – Откинулся на спинку дивана Егор. – Система несовершенна, но мы делаем всё, что в наших силах. Делаем и будем делать столько, сколько понадобится.

– И что, тебе ни разу не хотелось взять всё в свои руки? Не хотелось наказать виновного, если этого не сможет сделать закон? – Уставилась на него девушка.

Серо-зелёные глаза посмотрели на неё с какой-то необъяснимой мудростью.

– Я боюсь того, что однажды мне так и придётся поступить.

– А я уже нарушала закон. – Призналась Варя. – Когда вытащила мать из психушки. И знаешь, мне не стыдно.

– У тебя не было выбора.

– А ты? Ты нарушал закон когда-нибудь? – Наклонилась она к нему.

Лунёв закусил нижнюю губу.

– Да.

– Что да? Просто «да» и всё? – Она толкнула его в предплечье. – Ты же мой друг, давай, говори!

– Ну… – Егор покосился на дверь, будто опасаясь, что их могут услышать. – В общем, у меня брат – профессиональный аферист. И мне приходилось выручать его несколько раз. Нет, я не отмазывал его, но предоставлял закрытую информацию.

– Ого… Ты никогда не говорил о брате. Я не знала, что он… – осеклась Варя. – А он старше тебя?

– Нет, младше. – Улыбнулся Лунёв. – Вообще-то мы – сводные. И моя мать – не моя мать, а его.

– Что?! – Девушка вытаращила глаза.

– Да. – Он кивнул. – Из-за его… деятельности они не общаются. Мама злится, что Глеб пошёл по скользкой дорожке и продолжил дело отца.

– У тебя что, и отец мошенник?!

Егор закатил глаза, и Варя вынужденно приложила палец к губам.

– Всё, всё, не кричу.

– У меня не самая образцовая семья, да. – Развёл руками Лунёв. – Но, слава богу, кроме тебя этого никто не знает.

– И всё равно ты похож на свою мать. – Заключила девушка. – Вот как-то сразу, как я её увидела, почувствовала схожую энергетику. Она у тебя классная, правда.

– Кто? Мама? Или энергетика? – Устало, но крайне очаровательно улыбнулся Егор.

– И то, и другое. – Склонила голову набок Варя.

– Благодаря маме я многому научился. – Задумчиво сказал он. – А ещё я теперь умею менять подгузники. Или это благодаря тебе? Ведь у тебя хватило ума всучить мне новорожденного и усвистать на ковёр к Пороху?

– Аха-ха, прости, – смущённо закрыла лицо ладонями девушка. – Так вышло! Никто, кроме меня, не умеет так влипать в неловкие ситуации!

– Точно.

Они выпили ещё по пятьдесят грамм, и Егор вздохнул.

– Вот поэтому-то я и боюсь за тебя во время операций по задержанию. – Сказал он. – Ты – женщина-катастрофа. Ты не можешь пройти по кабинету, чтобы не задеть лежащие на краю стола папки и не свалить их на пол. Передо мной так и стоит картина, как ты достаёшь пушку и нечаянно простреливаешь себе ногу! – Он рассмеялся. – Прости, прости! – С трудом увернулся от нового толчка возмущенной Вари. – Вот, видишь? Лупишь меня ладошкой, как пятиклассница! Я как представлю, что тебе придётся обороняться от матёрого убийцы, у меня сердце падает!

– Что? Ты не веришь в меня, значит, да? – Комарова уперла руки в бока. – Да к твоему сведению, Лунёв, у меня лучшие в отделе показатели по стрельбе! И ты знаешь, сколько разных приёмчиков я знаю? – Неожиданно раздухарилась она.