И я боролся. Боролся с демонами, врагами, целым миром! Но, как всегда, самым сложным оказался бой с самим собой. Потому что этот враг знает тебя лучше всего. Твои слабости, твои достоинства и то, на что ты способен.

Мы спорили и кричали. Я кричал. В меня втыкали иглы, жгли кожу. Снимали лицо. Да! Я чувствовал, что с меня заживо сдирают лицо. И слышал ее голос…

Останься со мной!

Останься со мной!

Останься со мной…

Я не мог ее подвести. Я не хотел оставлять ее одну. Один на один с этим миром, что никогда не был с ней ласков. Злата… Мой ангел, мое спасение.

Поэтому, когда я смог разлепить глаза и увидел ее… Все встало на свои места. Все стало таким, каким и должно быть. Ее мир, мой мир, наш мир.

Она улыбалась. Похудевшая, осунувшаяся. Мы находились в странной больнице. Мы не говорили ничего. Просто смотрели друг на друга. Бесконечно долго.

Она держала мою руку, и там было сосредоточие тепла. Уюта и любви, что она транслировала без всяких слов. В лёгком летнем платье, с распущенными волосами.

Я не мог двигаться. Боль все ещё была невыносимой. Но ее словно заперли, оставляя где-то вдалеке. Фоном, не прорывающимся в тело. Я смотрел на неё, и в душе расцветало облегчение.

Потому что на ее лице я читал схожие чувства. Не знаю, сколько мы так лежали, прежде чем я попробовал осмотреться. Больница. Очень хорошая, такая статусная.

Где же мы? А потом я заметил окно и там, на заднем фоне, море. Она привезла меня к морю. Я бы улыбнулся, если бы мог. Не знаю, как мы оказались здесь.

Но сам факт! Моя девочка привезла меня к морю. Она сделала это, не став ждать, пока ее принц очнётся. Да и в каком виде… Вроде сила в руках и ногах была.

Но я прекрасно понимал, что пострадал куда сильнее, чем можно было спрогнозировать. А Зет? Этот нахальный парень выжил, или мне причудился его насмешливый голос?

Смотрел на неё внимательно. Наблюдал, как на лице разглаживаются морщинки. Ее отпускало. Даже немного потряхивало. А я все смотрел. Смотрел и не мог налюбоваться.

Правда, в какой-то момент мне показалось, что это все сон. Злая шутка воображения. Я занервничал, вокруг что-то возмущённо запищало, а она устремилась ко мне.

Наклонилась, обдавая жаром своего тела, и тихо сказала:

– Все хорошо, у нас все будет хорошо. Это реальность. С возвращением, Эрик…

– Ну ты, малышка, даёшь. Уже врубили ему обезбол? Про лицо говорила?

Зет зашёл в палату, как всегда, без предупреждения. Он восстановился очень быстро. Только рука одна сильно обгорела. Как выразился агент, теперь ему по гроб жизни водолазки да рубашки носить.

Бросила взгляд на уснувшего Эрика. Лицо… Да какая разница, что у того с лицом, если он жив. Чтобы сохранить всем нам здоровье, да и в целом выбраться из той мясорубки, понадобилось чудо.

До сих не понимаю, как у нас получилось. Зет говорил, что это моя заслуга, но я согласна не была. Наша. Вместе с ним, к слову, тоже в состоянии, близком в обморочному, мы дотащили Эрика до ближайшей улицы.

Угнали машину и дальше поехали туда, куда сказал Зет. Сказать, что место удивило, – ничего не сказать. Как ответил мне агент, он бы никогда сюда не вернулся, если бы не крайняя необходимость.