О, вот это небывало яркая и высокая волна. Как в шторм, которого на нашем берегу никогда не бывает — разросшаяся Чернушка гасит крупным волны за десяток километров. Но мои воспоминания обрушиваются и смывают с берега. Я снова злюсь на бестолковое существо, сдуру решившее искупаться в нашем загоне. Чернушка с ним так поиграла, что едва жизни не лишила! Я оттащила чужака подальше от воды и привела в себя. И утонула с головой, когда он открыл глаза цвета солнца в хмурый день.

Проблема в том, что он не мог прийти незамеченным. Словно с луны свалился. Если не охранный периметр, то Чернушка бы предупредила о его приближении. Но она промолчала! Она просто решила его сожрать! Хорошо, что я уже так хорошо ее знаю, что почувствовала ее возбуждение и примчалась посмотреть, не заманила ли она в себя какого-нибудь несчастного дельфина. А это оказался мой принц. Тот самый. Это точно он!

Мой первый поцелуй я подарила ему всего на третью встречу. И опять он пришел, не задев периметр.

— Эли, я люблюю тебя. Выходи за меня замуж, — заявил он, едва меня увидев.

— Глупости какие! — рассмеялась я. — Да кто меня отпустит за незнакомца? У нас принято кланами родниться, а ты чужак. Но я бы хотела посмотреть твой мир…

Я не знаю, как, но он провел меня в свой мир и показал. Точнее, напугал до смерти. Я вдруг поняла, какая пропасть между нами. Какой отсталой была. Ничего не знала, ничего не умела. Дикарка.

— Моя любимая дикарка, — возражал Мик, накручивая на палец мой локон. — Я научу. Я покажу тебе все, что знаю и умею. Выходи за меня, Эли.

— Разве у тебя нет невесты? У нас мальчики с пятнадцати лет обручаются.

— Ты тоже?

— Я тоже. Была. Но мой жених… Однажды его не выпустила Чернушка.

— Умер?

— Она подарила ему ту вечность, какую он хотел. Удивительно, но Тамир тоже мечтал о большем, чем вечная работа на биологической станции.

— Ты говоришь загадками, Эли.

— Ты чужак, ты не поймешь. Чернушка — это не только водоросль, это все мы. Симбиоз.

— Какой ужас. Значит, если я женюсь на тебе, я женюсь и на ней?

— Эй! Я еще не сказала «Да».

— Только что сказала!

Его поцелуй был слаще солнечного меда.

* * *

А последняя волна швырнула мою лодку на белый берег и разбила в щепы.

Я очнулась.

Белое белье, белые шторы на окнах, белый халат на крючке у белой двери. На зеленой стене. Слишком ярко. Беспощадно.

Значит, меня убили, а Чернушка спасла?

Или меня спас разделенный дар Мика, швырнув меня в другой мир? Волшебный дар вероятностного дайвера Микаэля, моего принца, моего возлюбленного, которого я однажды спасла в моем потерянном мире и присвоила.

И забыла.

На долгих пять с половиной лет.

Эйчар Артур был неправ: я не стихийный дайвер, я не умею ходить по мирам. Я просто потерявшаяся в мирах и реальностях Эли, убитая в море лазерным выстрелом в сердце. Вот откуда у меня небольшое родимое пятно под грудью.

Лерка говорила, у меня-Мишель его раньше не было. Это Чернушка вылечила мое тело. И та вода на ребристом полу тамбура в электричке — это не дождь. Это с меня накапала морская вода из чана, целебная взвесь, от которой светятся глаза и заживают смертельные раны.