– Вот спасибо, благодетель! Тогда последний раз пробежимся по деталям. Итак, соседка баба Галя посредством дверного глазка разглядела, как в квартиру напротив заходит незнакомец подозрительного вида. Могло такое быть? Да запросто. Зная, что хозяев в городе нет, она позвонила на службу их зятю-милиционеру. Логично?

– Вполне, – подтвердил Ладугин.

– Получив тревожный сигнал, Анденко попросил сослуживцев прокатиться с ним к дому тестя – проверить, что да как. Таким образом, к дому прибыли: он сам, Захаров, Волчанский и Геращенков. Лёшка направился приглядеть за окном на противоположную сторону дома, а остальные поднялись в квартиру, которую Анденко открыл своим, запасным комплектом ключей.

– Да-а, Иван Никифорович, вам бы дюдики писать.

– Мерси за комплимент. Если с вами, с архаровцами, все-таки дотяну до пенсии – займусь… Хрящ, услышав звук открываемой двери, запаниковал, выпрыгнул в окно и в палисаднике наткнулся на Геращенкова. Представившись и предъявив служебное удостоверение, Лёшка объявил, что гражданин задерживается. До выяснения. В ответ преступник выхватил оружие с явным намерением применить. И тогда, сделав несколько – подчеркиваю, несколько! – предупредительных выстрелов в воздух, Геращенков вынужденно открыл огонь на поражение.

– Браво! Я фактически поверил, что именно так все и было на самом деле. А ты, Ёршик?

– Вполне себе убедительная версия.

– Анденко?

– А чего я? Все понятно.

– А коли понятно, с тебя обработка соседки. Завтра с утра пораньше к ней заедешь, возьмешь правильные письменные свидетельские показания.

– А если будет кобениться, напомни про карниз, – предложил Геращенков.

– Молчи уже, тимуровец. И еще, Григорий, я распорядился, чтобы этого твоего Вавилу официально не оформляли. Он сейчас внизу, в «стакане» сидит. Проведи с ним разъяснительную беседу – и пусть катится на все четыре стороны. Задача ясна?

– Так точно.

– Тогда иди выполняй. Остальные свободны. Волчанский, Геращенков, Захаров! Завтра к одиннадцати, чтоб у меня без опозданий!..

Уткнув лицо в ладони, Анденко сидел за столом в своем кабинете и размышлял о цепочке роковых случайностей, начавшихся с непринятого звонка Вавилы о переносе времени захода в квартиру. С другой стороны, Григория не покидало ощущение, что, даже если бы адрес на Марата загодя обложили двойным милицейским кольцом, Барон и тогда бы выкрутился, нашел способ улизнуть.

В дверь, постучав, заглянул сержант из дежурки.

– Григорий Алексеевич! Задержанный Вавилов доставлен!

– Спасибо. Запускай.

В кабинет прохромал угрюмый Вавила. Башка в бинтах, правая рука на шине, под левым глазом – здоровенный бланш. В общем, зрелище не для слабонервных.

– Заходи, присаживайся. М-да… Эка тебя Хрящ уработал. Приходи, кума, любоваться.

– Вашими стараниями, начальник.

– А вот этого не надо! Как раз моими стараниями тебя в амбулаторию свозили. На казенном транспорте. В общем, так, невзирая на то, что наша… канитель завершилась не вполне так, как оно планировалось, я держу свое слово по части наших договоренностей. И по выслуге агентурных лет отправляю тебя на заслуженный отдых. Правда, извини, без назначения пенсии.