— Сейчас еще одного принесет. Лови.

Люди начали медленно оборачиваться к нему, тараща недоуменные глаза. Сторож пьяненько засмеялся. Рыбаки подтягивались к толпе.

— Ну, что смотрите? — с вызовом спросил Деревнин. — Там таких утопленников целый штабель лежит! Братская могила обрушилась! А власть никаких мер не принимает!

— Где? Где? — запереглядывались люди. — Какая могила? Откуда?

— Под монастырем! — отрезал Деревнин. — Кто смелый — айда со мной!

— Хе-хе! — заржал сторож. — Если могила, были б кости! А тут целехонький! Я что, утопленников не видал?

— Их густой известью в ямах заливали, — отчеканил Деревнин, и ропот мгновенно стих. Холодный испуг побежал по лицам, словно блики лунной дорожки на серой воде. Собравшиеся наверняка видели раньше старика — примелькался на улицах, но теперь рассматривали так, будто сейчас только заметили и каждый хотел спросить: «Кто ты? Ты кто?»

Деревнин, увлекая за собой рыбаков, направился в гору. Один по одному толпа устремилась следом. Старику уже доверяли, поскольку он знал то, что для остальных пока оставалось тайной. Пока шли по набережной к горкому, за Деревниным собралось больше полусотни народу. Говорили вполголоса, но густо. Рыбаки на правах очевидцев рассказывали о яме и будоражили толпу, напитывая ее возбужденной решимостью. Даже те, кто пристал из любопытства и развлечения, скоро суровели лицами, и по устам электрической искрой пробегал вопрос: что за яма? что за трупы? откуда? почему? И строили предположения.

Все или почти все знал старик, идущий впереди, но он вел народ, а у вожаков спрашивать не принято. Каждый надеялся все узнать у горкома. Там-то скажут правду! Никому и в голову не пришло, что день субботний и начальства наверняка нет.

Сам Деревнин вспомнил об этом, когда уже пришли к горкому. Однако он не растерялся, вызвал дежурного инструктора. Молодой парень, только что взятый с комсомольской работы, увидев толпу — а по случаю выходного много было выпивших, — стушевался и заперся в приемной. Видимо, он позвонил в милицию, поскольку через несколько минут к горкому подлетела желтая дежурка.

— Первого давай! — кричали из толпы. — Пускай Кирюк выйдет!

Приехавший милиционер попытался отогнать собравшихся, но лишь растравил людей. Рыбаки пошли на него, требуя принять меры, к ним присоединились выпившие и те, кто видел пойманный на пристани труп. Милиционер наконец заметил в толпе Деревнина, обрадовался, замахал рукой:

— Дед! Что это за сборище? Чего они хотят? По какому случаю?

— Иди вон трупы из воды поднимай! — отрезал Деревнин и крикнул толпе: — Айда, мужики! Домой к Кирюку пойдем! Такое творится, а он дома прячется!

— Домой! Домой! — подхватили рыбаки. — А то дожили! Скоро удочку не забросишь!..

— Может, к Чингизу? — предложил кто-то. — Чингиз махом меры примет!

— К Кирюку! — перекричал его Деревнин. — Это дело политическое!

И никто уже больше не спорил.

Когда миновали город, толпа выросла вдвое. Однако чем ближе подходили к особняку за железной решеткой, тем короче становился шаг, и стихал гвалт. Правда, и дорога шла в гору — на одном духе не одолеешь. У ворот толпа остановилась и начала сжиматься. Милиционер вышел из будки и с недоумением уставился на мужиков.