– А Маркус? Он тоже будет давать показания, да?

– Да, разумеется. Его я тоже подготовлю. Ему не стоит нервничать – он будет спокойным, как удав, ваш муж. Вы – пара, попавшая в беду. Вы вызываете сочувствие. Вы – причина, по которой им придется заплатить и все вам рассказать.

– Вы правда так думаете? – Кристина чувствовала себя как на качелях: все это было очень плохо и хорошо одновременно.

– Да. Но есть еще кое-что. Вы должны понять и принять, что соглашение с Хоумстедом, если оно состоится, должно быть совершенно конфиденциальным. Вы не должны говорить об этом никому. Никто не должен знать о личности донора, если они сообщат вам о ней, и о сумме договора. Никаких Фейсбуков, ничего такого. – Гэри повернулся к Лорен и остро взглянул на нее: – Это касается даже вас, лучшая подруга, – даже вы не должны ничего знать. И если лучшей подруге все-таки что-нибудь кто-нибудь расскажет – я не хочу об этом ничего знать. Вы меня понимаете, леди?

– Да, – нестройным хором ответили Кристина и Лорен.

Гэри снова переключил внимание на Кристину.

– Итак, пан или пропал. Решайтесь. Могу ли обозначить вас истцом вместе с Маркусом?

Кристина оглянулась на Лорен, та подняла вверх большие пальцы обеих рук.

– Это «да» от лучшей подруги. Итак? – снова спросил Гэри.

– Да, – тихо ответила Кристина, от всей души надеясь, что поступает правильно.

От встречи с Гэри у Кристины остались очень смешанные чувства, но она старалась не думать об этом.

Она лежала на кушетке, накрытая одноразовой пеленкой ниже талии, и ждала, когда придет врач и начнет делать ей УЗИ. Процедуру должна была делать доктор Терри Фрейзер, которая работала в женской консультации и никак не была связана с доктором Давидоу и «Началом Семьи». Лорен стояла рядом с кушеткой, медсестра уже все подготовила для процедуры.

– Ты, наверно, хочешь есть, – сказала Лорен, улыбаясь. – Когда все кончится – я накормлю тебя в «Моллюсковом раю», эти жареные штучки лучше всего, когда хочешь что-то отметить.

– И что мы будем праздновать?

– Как что? Ультразвук! – Лорен снова улыбнулась, глядя на нее сверху вниз. – Это же потрясающе!

– Точно, – Кристина постаралась расслабиться. На самом деле ведь все было хорошо. Она была беременна – а именно об этом она мечтала всю свою жизнь. Надо выкинуть эту историю с донором из головы, хотя бы на время.

– Жаль, что Маркуса здесь нет. – Лорен сочувственно закусила губу.

– Да, жаль.

Кристина сначала хотела отправить ему сообщение, но потом не стала. Сам он не писал и не звонил ей сегодня, и она не могла не думать о том, что он сейчас делает, и молилась, чтобы это не был конец их отношений. Да, на их долю выпало тяжелое испытание – но это же просто кризис. И они должны его в конце концов преодолеть.

Она взглянула на Лорен.

– Я рада, что ты пошла со мной.

– И я рада. Милая, я знаю, ты сильно переживаешь, но ты приняла верное решение – подать иск против Хоумстеда. Вам надо знать правду об этом доноре, какой бы она ни была.

– Да, я знаю. Я должна быть готова ко всему.

Они обе повернули головы к двери, в которую тихонько постучали. Вошла доктор Фрейзер, афроамериканка лет под шестьдесят. Ее седые волосы шапкой обрамляли круглое лицо, карие глаза ласково смотрели из-под очков в тонкой оправе. Она приветливо улыбнулась.