– Да и нам со старлеем тоже будет чем этот месяц заниматься, – не отрываясь от игры, сообщил Шохин. – Ну, и с тобой, внучек, мы, понятное дело, тоже надолго прощаться не станем, поскольку и твоя помощь тоже понадобится. Тем более…

Капитан госбезопасности замолчал – в кармане особиста запищал смартфон. Взглянув на экран, Королев изменился в лице и, ничего не объясняя, торопливо вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Вернулся он буквально через полминуты:

– В общем, так, товарищи офицеры. Информация секретная, но скрывать ее от вас смысла не вижу. Только что по Южному военному округу и Черноморскому флоту объявлена внезапная проверка боеготовности. С пятнадцати ноль ноль, – контрразведчик продемонстрировал запястье с наручными часами, стрелки которых показывали половину второго, – флот и береговые части ЮВО приводятся в боевую готовность «ПОЛНАЯ». Все отпуска и увольнительные, соответственно, отменяются.

С тоской взглянув на Степана, майор докончил:

– Ох, как же не вовремя-то! И что мне теперь с тобой делать-то, старлей?!

– Так понятно чего, – хмыкнул Шохин, сворачивая игру и пряча в карман джинсов мобильник. – Ему – Родине служить, как присягой и велено, а тебе – выполнять свои непосредственные обязанности. А со всем прочим и после маневров разберешься. Нет, я, конечно, в ваших армейских делах не большой спец, но сильно подозреваю, что сейчас никто особого внимания на внезапное возвращение в строй товарища старшего лейтенанта не обратит. Да и опытный взводный, принимавший участие в реальных боевых действиях, на маневрах точно лишним не станет – пусть покажет, чему его фрицы с румынами научили. А бойцам своим он оговоренную легенду озвучит, тем более документальное подтверждение теперь имеется.

– Да не положено так! – практически простонал Королев.

– Не положено, значит, внучек? – дернул щекой капитан госбезопасности, внезапно изменившись в лице. – А ежели никакие это не маневры, а самая настоящая война? Ежели через пару часов по вашей части крылатыми ракетами долбанут? А потом и по городам тоже? Тогда тоже станешь говорить, мол, не положено?!

Голос Шохина окреп, и теперь он… нет, вовсе не кричал – скорее, говорил громким шепотом, буквально выплевывая короткие, злые фразы:

– Летом сорок первого нам тоже много чего не положено было! И провоцировать не моги, и сам на ответные провокации не поддавайся. Напомнить, чем все закончилось? Ну, и чего замолчал, Алешенька, ответить нечего? Историю-то ты, полагаю, учил, но то история, а я тебе могу рассказать, как все на самом деле происходило. И как мы тогда кровушкой умылись, что аж до сих пор аукается. Повторения хочешь?

– Дед, да ты чего… – растерянно пробормотал особист. – Ну, не война ж, учения просто…

– А ты что, в Генштабе заседаешь, чтоб наверняка знать, война или нет?! Или тебе лично Верховный главнокомандующий только что звонил? Эх, жаль, мы не в моем времени, я б тебе сейчас за эту нерешительность такое устроил! И не поглядел бы, что родственник, верно говорю! На войне родственников не имеется, только боевые товарищи или подчиненные. Так что вперед, забрал документы, и поехали в расположение! Выполнять!