Вовремя кое о чем вспомнив, Алексеев перевернул ближайшего гитлеровца, рывком распахнув ворот камуфляжной куртки и нащупывая документы. Поморщившись, когда руке стало тепло и скользко, нашел искомое, не глядя, переправив в набедренный карман. Поколебавшись секунду, подцепил пальцем шейную цепочку с жетоном, сорвав и ее – если документы окажутся нечитаемыми, принадлежность фрица можно будет узнать и по индексу на «смертнике». А узнать, кто они такие, нужно обязательно! Одно дело, если снова егеря из состава одной из горнострелковых дивизий, скорее всего, первой. И совершенно другое, ежели фрицам перебросили подкрепление из состава какой-нибудь моторизованной дивизии СС – ну, или какие они там бывают? Да и пустым к кап-три Кузьмину как-то стыдно возвращаться, а так хоть какая-то развединформация, в дополнение к той, что несет с собой Левчук с пацанами. Без особой брезгливости отерев липкие пальцы о вражеский камуфляж, старлей догнал ушедших вперед бойцов.

Перебравшись через кирпичные развалы с торчащими из них искореженными балками рухнувших перекрытий, соединились с Баланелом и Ивченко. В отличие от многомудрого старшины, к тому же прекрасно помнящего рассказ Степана о том, кто он такой на самом деле, неожиданная встреча повергла разведчиков в шок. Ну, это если литературно, то бишь без мата, выражаться.

Поскольку времени на объяснения не имелось, оба, с трудом вернув на место практически вывихнутые от удивления челюсти, потопали вперед наравне со всеми, показывая дорогу и ограничиваясь короткими взглядами на внезапно вернувшегося с того света и серьезно преобразившегося внешне командира и его непонятных бойцов. Командир взгляды упорно игнорировал, порой чему-то загадочно ухмылялся, что в комплекте с перемазанной какими-то темными разводами физиономией выглядело достаточно жутко.

А затем все благополучно и без потерь закончилось. И увеличившаяся в три раза разведгруппа, миновав руины очередного разрушенного здания и назвав запрошенный невидимым наблюдателем пароль, оказалась у своих…

Темрюк – Южная Озереевка – Новороссийск, наши дни

О чем почти два часа разговаривали тет-а-тет Шохин с контрразведчиком, по стечению обстоятельств оказавшимся его родным внуком, Степан так и не узнал. Ни тот ни другой делиться информацией не пожелали категорически, то бишь от слова «совсем», с чем старлей был полностью согласен, поскольку, как говорится, меньше знаешь – крепче спишь. Но в Южноозереевскую районную больницу, которой заведовал батин афганский знакомец, на следующий день отправились аж вчетвером – он сам, Алексеев-старший, майор Королев и капитан госбезопасности. Отправились на отцовской машине, что характерно: видимо, чтоб не привлекать лишнего внимания служебным транспортом.

И вот там Степан откровенно попал, несколько часов кряду проходя углубленное обследование, начиная от банальных анализов крови и мочи и заканчивая ЭКГ, рентгеном и даже компьютерной томографией. При этом он догадывался, что даты на бланках и врачебных описаниях окажутся где-то месячной давности.