Так куда же мне податься? Что мне делать с окровавленным ножом в сумочке и леденящим душу смехом в ушах? Что делать с воспоминанием о том, как я забивала ножом того паренька, кромсала и резала, нанося удар за ударом, ни в чем не повинного незнакомца… Это зрелище стояло у меня перед глазами, повторяясь снова и снова.

Куда мне бежать?

У меня не было выбора. Надо идти домой. Я обязана сдаться, сознаться во всем, признать вину, подготовиться к последствиям и ответить за содеянное.

Ну ладно, Дневничок. Наверное, я не слишком ясно соображала. Наверное, у меня ум заходил за разум. Но вот такие у меня были мысли, пока я бежала по темным, безлюдным улицам.

Назад, к дому Джули, где стояла у тротуара моя машина. Весь свет в доме был погашен. Автомобиль тонул в темноте.

Я нашарила ключи. Погнала домой в бешеном круговороте огней, мимо мелькающих коттеджей и деревьев. Мчалась без остановки, не глядя на стоп-сигналы и светофоры.

И лишь когда впереди показался мой дом, мир наконец-то вернулся в фокус. На меня нахлынуло облегчение. Можно больше не убегать. Возможно, тут меня ждет какая-никакая защита.

Родители пришли бы в ужас, если бы я им во всем призналась. Они бы не поняли. Их было бы нелегко убедить, но они постарались бы мне помочь. Я знала, что могу на них положиться.

Поскальзываясь на мокрой траве, я направилась к двери черного хода, но остановилась как вкопанная, потому что из темноты за углом дома выскочила чья-то фигура.

Блэйд. Его глаза горели. Он схватил меня за локоть уцелевшей рукой.

– Тебе пора присоединиться ко мне, Кэйтлин, – проскрипел он сквозь рваные лохмотья губ.

Я вырывалась, но он был слишком силен. Он подтащил меня к себе. Обхватил рукой мой затылок и впился губами в мои губы. Своими холодными мертвыми губами.

У меня скрутило живот. Я не могла прервать поцелуй. Его рот скребся о мой бугорками уцелевших швов.

Еще немного, и меня стошнит.

Казалось, этот ужасный поцелуй длился целую вечность. Наконец Блэйд откинул голову назад. Он смотрел мне прямо в глаза. В его горящих зеленых глазах не было зрачков. Они были совершенно стеклянные.

– Пора, Кэйтлин, – повторил он. – Пора тебе пойти со мной.

Я ахнула:

– Пойти? Куда пойти?

Приблизив лицо к моему уху, он прошептал:

– В могилу.

– Не-е-ет! – вырвался у меня отчаянный вопль. – Не-е-е-е-ет! – снова заорала я, запрокинув голову. Собрав все силы, я выбросила руки вперед и разорвала объятия.

Блэйд отшатнулся. Я пыталась отдышаться, ощущая холодный кислый вкус его губ.

С отчаянным криком я обернулась, ища свою сумочку. Вот она, лежит на клумбе у подъездной дорожки. Я шагнула к ней, а Блэйд бросился следом. Раскинув руки, он несся на меня, словно хотел сбить с ног.

Я метнулась вправо, уклонившись от его объятий. Он пролетел мимо и рухнул наземь, удивленно вскрикнув.

Я попыталась схватить сумочку, но он завладел ей первым и подбросил в воздух. Я видела, как она упала на крышу моей машины.

Пока он поднимался, рыча и ворча, словно дикий зверь, я бросилась к автомобилю и сдернула с крыши сумочку, обеими руками вцепившись в ручку.