Вера встала и налила в заварочный чайник кипяток.

– У меня никаких плохих мыслей тогда не возникло. Дядя Леня служил начальником местного отделения милиции. Разве он мог что-то неправильное совершить? И папа тоже. Потом, повзрослев, я узнала, чем занимались мои родители и их друзья. Леонид Воронин вместе с отцом «демонтировали» квартиры одиноких покойников. Им помогала Эмилия Феликсовна, искусствовед, сотрудник крупного музея, которая прекрасно разбиралась в антиквариате, иконах, посуде, картинах. Работала группа слаженно: сначала забирала ценности, а потом ставила на их место грошовую ерунду. Сняли хрустальную люстру времен Павла в однушке старухи? Чтобы не вызвать подозрений, голый крюк посредине потолка не оставили, повесили на него трехрожковую отечественную лабуду, которую в ближайшем магазине за несколько рублей приобрели. Родственников нет, никто возмущаться не станет. Куда потом ценности девались? Продавались людям, которые за старину толстые пачки купюр охотно отсчитывали. Но мама моя ходила в старой цигейковой шубке, папа много лет носил одно зимнее пальто, оба ничем среди людей на улицах не выделялись. То, что у нашей семьи был денежный запас, не демонстрировалось. А потом пришла беда.

Вера поставила передо мной кружку с чаем.

– Как-то раз отец не вернулся домой с работы. Мама заволновалась, стала звонить дяде Лене, а у того в кабинете ответил другой мужчина. Мне тогда было уже двадцать лет, и я хорошо помню, как у матери вытянулось лицо. Она быстро повесила трубку и сказала:

– Доченька! Сейчас семь, и если ты поторопишься, то успеешь на электричку. Беги на вокзал, бери билет до станции Егозино. Сойдешь с платформы, следуй через лес до деревни Капустино: она заброшена, в ней жителей нет. Село маленькое, всего одна улица, отыщи последний дом – в нем, в отличие от остальных, железные ставни. Открой его. В самой большой комнате увидишь на стенах картины. Сними их, перенеси в здание, которое находится на участке у церкви. Там возьми любые полотна в рамах и повесь в доме, откуда картины заберешь. Заночевать тебе придется в деревне. Первая электричка от станции Егозино в семь утра к Москве пойдет. Будь осторожна. Если кто тебя увидит, большая беда приключится. Лучше всего было бы холсты сжечь, да папа не разрешит. Ступай, доченька. Когда вернешься, знаешь, как поступить, да?

А я уже в курсе была, чем папа, мама, дядя Леня и Эмилия Феликсовна занимались, поэтому ответила:

– Надо посмотреть на окна нашей квартиры. Если горшка с геранью в гостиной не будет, то в дом не входить, а по городу поболтаться. К обеду можно вернуться. Если вдруг на милицию в квартире наткнусь или вызовут меня, на все вопросы отвечать: «Ничего не знаю. Родители меня в свои дела не посвящали, я вчера вечером отправилась в телецентр, хотела в конкурсе на место ведущей поучаствовать, ночь в очереди простояла и еще полдня сегодня. Потом вышла женщина и сказала: «Все, хватит нам желающих». Так и уехала домой, никуда не попав».

– Я слышала, как накануне по телевизору объявили, что открывается какой-то новый канал, молодежный, и туда нужны виджеи не старше двадцати одного года. Вот и использовала эту информацию.