Я кивнула.

– Охо-хо… – протянула Вера Михайловна. – Что ж, надо скататься на погост, поставить букетик за упокой. А вы храбрая девушка, Степанида, не побоялись к убийце приехать. Вдруг я задушу вас?

– У меня возникли большие сомнения по поводу справедливости выдвинутых против вас обвинений, – спокойно ответила я. – Мы подозреваем, что вас подставили. Но пока ничего точно не выяснили.

– «Не выяснили»? «Подозреваем»? – повторила Вера мои слова, выделяя окончания. – Вы не одна занялись этим делом?

– Нас двое, – уточнила я. – Если мы докажем вашу невиновность, Лера сможет воссоединиться с вами. И вы сможете предъявить права на фирму по продаже недвижимости.

Вера положила руки на скатерть.

– Мои родители не считались богатыми, папа с мамой не демонстрировали свое благосостояние. Отец служил в районной управе, занимался бесхозным жильем. Понимаете, что это такое?

– Не очень, – призналась я.

Вера пустилась в объяснения.

– Ну вот такой пример. Умер одинокий человек, родни никакой, а квартира у него кооперативная, денег стоит. Кому жилье достанется?

– Государству? – предположила я.

Чернова подняла указательный палец.

– О! Здесь золотая собака и зарыта. У покойного в доме мебель, посуда, картины, утварь… У большинства, правда, хлам, его выбросить и забыть, но у некоторых были настоящие ценности. Будете слушать? Сейчас все расскажу…

Хорошо помню день, когда отец мне сказал:

– Верушка, мама в больницу с аппендицитом угодила, придется тебе мне помочь. Но дай честное слово, что язык за зубами удержишь.

Мне тогда шестнадцать исполнилось, я росла тихой девочкой, не имевшей друзей-подруг, в основном с книжками сидела. Да еще на зубах у меня скобка стояла. Нынче-то брекеты в моде, а во времена моего детства над девочкой с железной пластиной во рту все потешались. Короче, мне некому было секреты выбалтывать, но я сказала:

– Ей-богу, сохраню тайну.

– Отлично! – обрадовался папа.

И мы с ним двинулись по району. Зашли в хороший дом, кирпичный, военные там жили, кооператив «Армия». Отец в одну квартиру позвонил, дверь открыл дядя Леня, близкий друг нашей семьи. Я его прекрасно знала, мы праздники вместе проводили. У него была дочка Танюша, лет на шесть-семь меня младше. Ее все звали Нюша, первый слог отбросили.

Зашли мы в комнату, и я ахнула. Повсюду книги, издания старые, много потрепанных. А вот шкафы роскошные, красное дерево с позолотой. Папа велел:

– Веруся, очень осторожно упаковывай тома, которые тебе вон та тетя даст, в коробки, перекладывай их газетной бумагой.

Женщину я впервые увидела. Она мне свое имя назвала, но оно из головы сразу выветрилось, не помню его совершенно. Я стала выполнять задание, помогать ей. Папа посуду собирал, картины снимал, дядя Леня статуэтки всякие в чемоданы складывал, потом люстру снимал. Я устала и шепнула папе:

– Зачем грязные издания так аккуратно паковать?

Женщина меня услышала и засмеялась:

– Деточка, книга, которую я держу в руках, дороже всей этой квартиры. Без ее содержимого, конечно. А если продать альбом с рисунками, что на журнальном столике лежит, легко машину «Волгу» можно будет купить, и еще на то, чтобы обмыть приобретение, останется…