Были тут кварталы, где население общалось на неведомых этому миру языках, были те, кто не умел или не мог работать, беспризорники. Мальчики шли в уличные банды, девочки торговали телом, и это порой была единственная возможность для них заработать. При этом, условно "полезных" попаданцев (взрослых антропоморфных магов востребованного типа, носителей полезных знаний и тому подобное) ранее предпочитали продавать, получая за это сиюминутный доход и оставляя в Чу совсем уж специфическую аудиторию — то бишь тех, кто в силу расы, природы или характера на продажу не подошёл.

Ири с Эу-хением волевым усилием и несколькими указами прикрыли эту лавочку.

В первую очередь они ввели магический контракт, который должны были подписать все иномирцы, решившие остаться в Чу. Суть этого документа заключалась в том, что город согласен принять этого человека, потратиться на языковую матрицу для него, базовое лечение, предоставить кров над головой, работу, защиту и поддержку. Взамен, однако, иномирец соглашался отслужить на благо города пятьдесят лет (в случае с магами — сто лет), выплачивая в городскую казну внушительный налог и следуя букве закона. Символом контракта служили браслеты, которые Эу-хений именовал "знаком гражданина". Они были одновременно и защитой для горожанина, и способом отследить его перемещения, и гарантом того, что он не покинет Чу, не отслужив положенный срок — как минимум, без разрешения властей.

— Они испугались магического контракта, — протянула Ири понимающе. — И браслеты…

— Да, — поморщился Эу-хений. — Посчитали это аналогом рабства — как вы сами понимаете, просто в силу того, что не имели счастья видеть альтернативу.

Драконица вздохнула.

— Где-то они правы, конечно. Но что нам остается на этом этапе?..

— Мой Властелин, — вздохнул Жрец. — Вы видели, какие очереди за браслетами стоят у городской ратуши каждый день? Свобода — штука, кто бы спорил, хорошая, если своя. А вот много неограниченных свобод в одном ограниченном пространстве — идея не очень хорошая. Горожане, скажу вам по секрету, хотят просто стабильности, потому что видали, на что был похож Чу ещё два года назад. А эти… тепличные цветочки, поколение ху, попаданцы, чтоб их! Будто на своего оболтуса смотрю. Никакого уважения и понимания!

Ири внимательно посмотрела на Эу-хения. Как ни странно в этот момент он поразительнейшим образом напомнил ей дедушку.

— У вас есть дети? — они никогда раньше не обсуждали этот вопрос, ибо он представлялся Ири бестактным. Но, коль уж Жрец завёл этот разговор сам…

— Да, — кивнул он. — Хотя тут, вполне вероятно, уместней говорить "были" — все же, я некоторым образом умер. Так что, эту жизнь можно считать посмертием. Признаться, будь я особенно религиозен, то заговорил бы о Чистилище — настолько ироничен тот факт, что, всю прошлую жизнь проработав на благо воров и разрушителей, здесь волей нового работодателя я вынужден строить. А дети… мальчик и девочка, Катя и Олег. Хозяйка обещала присмотреть за ними, потому я не волнуюсь.

— Вы имеете в виду… Предвечную? Вы говорили с ней? — Ири посмотрела на невысокого полненького Жреца, гадая, сколько ещё сюрпризов ей преподнесёт этот человечек. Просто поразительно, насколько интересные люди порой прячутся под маской тривиальной, непривлекательной на первый взгляд внешности!