Гладко на бумаге. И отлично работало в маленьких городках (или это деревни в Европе так выглядят?), где дома двух-, ну трехэтажные, не слишком большие, и дворами легко пройти можно, на крайний случай все эти сараи и заборы гусеницами снося. Так и в Берлине предместья прошли мы, не сильно и устав. А ближе к центру, где настоящий каменный город, многоэтажные дома с дворами-колодцами, вплотную друг к другу, и улицы петляют и сходятся, да еще каналы и набережные, и не всякий мост наш вес выдержит… И как во всем этом лабиринте полком как единым целым управлять и с соседями взаимодействовать? Хорошо, у пехоты рации «шитики» сейчас даже в ротах по две штуки. И о позывных сговорено, слышу я и своих всех, и соседей. Но все равно, частью в городском бою управлять – это искусство! Мы уже привычные, а вот как в самом начале было?

И снайперы повсюду, черт бы их побрал! Эти дома хрен быстро проверишь, все их квартиры, подвалы и чердаки! Тем более что фрицы, замечено, часто в гражданском воюют – очень удобно, оружие спрятал, и «их бин мирный житель». А из окон стреляют – и иногда довольно метко. Как людей жаль: Победа уже скоро, и похоронки писать?

Ну и жестокостью приходилось, куда деться? Кого ловили в штатском, но с оружием – к стенке, без разбирательства! А еще, помню, на Зееловском плацдарме довелось мне говорить с одним из разведки, имя у него было странное – Брюс, или позывной такой? И он сказал, как верфольфов узнать можно. Нет, не только по татуировке группы крови, не все же у них СС – а по характерному синяку на плече, благо немецкая винтовка «лягается» гораздо сильнее нашей трехлинейки. Интересно, что после я это в наставлениях увидел, когда Берлин уже пал. А тогда просто приказал мотострелкам немцев раздевать и плечо смотреть: синяк – значит, ясно, кто ты! Есть возможность в тыл отправить, тогда пусть с тобой особый отдел разбирается, ну а нет – по обстановке, обычно до ближайшей стены.

Два раза наступали «прорывом» – на скорости, проскочить и занять удобное место и держаться там, пока наши не подойдут. А чаще – медленно и неумолимо, зачищая территорию, квартал за кварталом. За два дня потеряли семь машин из двадцати – одну Тимофеич обещал восстановить, три оттащили в рембат, две сгорели, и одну вытащить так и не смогли, уж больно место было поганое и простреливалось насквозь! Но опять же, благословение «святого полка» – ни один экипаж полностью не погиб, даже из тех самоходок, что сожгли. До того дня.

Зато трофеями прибарахлились. Немецкие самоходки, с какими мы у Нойлевина на Одере дрались – убожество полное, на легкое шасси с противопульной броней поставлена сверхмощная пушка от «королевского тигра», даже без башни, лишь со щитом, расчет в бою с земли работает. И расчет легко выбивается минометами или близко подошедшей пехотой. Две штуки и подобрали, фрицев перебили, машины в порядке – решили, что держать их во второй линии вполне сойдет, и два ствола лишних точно не помешают, экипажи на них нашлись из «безлошадных», снарядов на разбитой немецкой зенитной батарее набрали целый грузовик.