— Товарищ старший лейтенант, виноградник заканчивается обрывом, за ним сухое русло реки. Широкое. Дальше кишлак. На площадке метров в двести мы как на ладони — укрыться негде и нечем. На той стороне перед дувалами сеть арыков, в которых, не исключаю, засада.

— Далеко до обрыва?

— Рядом.

— Давай к нему.

К последним рядкам виноградника мы ползли через кусты. Обрыв. Около трех метров почти вертикальной стенки вниз.

— Дай-ка «ночничок».

Ничего особенного в прибор я не заметил. Посмотрел вправо, где находился Ивашко, — разведчиков не было видно. Вероятней всего, Ивашко размышлял, какой следующий сделать шаг.

— «22», не торопись, изучи русло реки, — сориентировал я Александра.

— Русло-то чисто, а вот дальше…

— Ну?

— На той стороне смущают аккуратно сложенные камни, как будто специально лежат… Не нравится.

— Стоять! Вперед не лезь, наблюдай — подождем «вертушек», а там разберемся, а?

— Мудрое решение командира.

— Подкалываешь, что ли?

— Не-а, «17», себя успокаиваю!

— Ну да!

«Доложу, — подумал я, — командиру полка о сложившейся ситуации с предложением подождать рассвет, то есть выход на кишлак сделать при поддержке вертолетов: местность открытая, риск большой потерять людей.

— «Рубин-13», я «Астра-17», прием.

Так и поступил, доложив Семкину обстановку такой, какой я ее видел и оценивал. Выразил беспокойство о возможной засаде, может быть, сразу нескольких. Нужна, мол, поддержка вертолетов, без которой, с учетом подорвавшихся танков, отряд обеспечения может стать уязвимой мишенью. Семкин реагировал с присущей ему академической командирской грамотностью:

— «17», я «Рубин-13», не задерживай колонну, приказываю — вперед!

— «Рубин-13», мы открыты засадам «духов», — «молочу» открыто в эфир.

— Вам вечно что-нибудь кажется! Я сказал — вперед!

«Вперед ему… Бля… Выполняет график движения… Семкин выехал на учения», — так я бурчал про себя, «пройдясь» прицелом по кишлачной окраине. Видимость была хорошей, поэтому я с уверенностью мог сказать — движения на его улочках не было, в то время как утренний намаз закончился, и люди должны были идти работать в поля. Где они? Спрятались в горы? Значит — опасность, остальные ушли в засады. Что будем делать? Наметить ориентиры? Попробуем.

— Комков, улочку видишь на той стороне?

— С темными кустами?

— Ну да, что-то такое…

— Схватил!

— Это основной ориентир броска через сухое русло — держись его. Теперь смотри в перспективу и наметь пару мест, где можно укрыться во время броска. Вот, к примеру, вымоина, дальше — валун, тоже сойдет. Бросок с Бутриным по команде — прикроем, но не танцевать — лететь, как выстрел. С обрыва — нормально, скатитесь на спине, РД смягчит. Понятно?

— Угу.

— Приготовиться! Бутрин?

— Я, товарищ старший лейтенант!

— Задача понятна?

— Так точно!

— Это тебе не кирпичи ломать! Наука побеждать!

— Суворов, что ли, товарищ старший лейтенант?

— Ну да! А мы — суворовцы войны. Собраться! Вперед!

Оценив рубеж броска, Комков с Бутриным скатились с обрыва, залегли. Слух приласкали запустившиеся сзади двигатели техники отряда обеспечения — Курлюк начал движение, вероятно, получив строгий наказ командира полка не задерживать движение колонны. Автоматные очереди ударили с обратного русла реки: звонкие, частые, рассыпавшись грохотом полутора десятков стволов.