Слова и не пренебрегайте означают, что я должен не просто работать, но работать с трепетом. С тем же страхом, с каким я отношусь к Богу, я должен заботиться и о своей работе, у меня должна быть совершенная уверенность в том, что мое дело — это служение Господу, домостроительство, которое доверил мне Господь. И оно будет моей славой, если Господь, возвратившись, найдет во мне верного домоправителя, по словам евангельской притчи.
Так что не пренебрегайте своим послушанием и всем, что с ним связано, будь то инструмент, стакан, тарелка, лист бумаги, книга. Послушание — не мое, мне поручил его Сам Бог, и от исполнения послушания зависит то, как будут развиваться мои отношения с Ним. Мои руки и все мое существо должны трепетать, когда я прикасаюсь к порученной мне работе.
Если я исполняю свою работу небрежно, просыпаю и не успеваю прийти вовремя, если я что-то порчу, исполняю работу так, как хочу я сам, а не так, как меня научили, если я исполняю ее тогда, когда имею к тому желание, то все это презрение к послушанию. В таком случае послушание для меня — какое-то вынужденное дело, а не заповедь Божия.
А Бог сказал, чтобы я работал, и работал как верный домоправитель.
Не будьте нерадивы к поучению в слове Божием и к непрестанной молитве. Хорошо видно, насколько верным путем ведет своих учеников этот человек, который был так прост и так смиренен, но в то же время, как кажется, обладал знанием древней мудрости. Сразу, с самого начала, он делит все наше время на три качественно различных отрезка: послушание, чтение и молитву. У монаха, кроме этих трех занятий' никакого другого делания нет.
О чтении святитель Афанасий Великий говорит: «Когда восходит солнце, пусть оно застает тебя с книгой в руках». Одни отцы наставляют читать ночью, а другие говорят, что с книгой в руках тебя должен застигать заход солнца. Таким образом, святые отцы охватывают все времена суток, для того чтобы показать, что для чтения подходит любое время, в особенности ночь. Поучение в слове Божием — это Божие домостроительство, выражение Его долготерпения к человеку, очки, которые нам надевает Бог из-за близорукости нашего сердца.
Предмет наших исканий — Бог, потому что мы последовали за старцем ради Него. Но Бога я не вижу, не слышу, не понимаю, не люблю, а часто и не верю в Него (хотя и думаю, что верю). Однако же я крещеный, я монах, я подвижник, борец. Этот Бог для меня «какой-то Бог», пока еще неведомый. Он на самом деле живет на небе, рядом со мной Его нет. Для того чтобы Его познать, я чаю воскресения мертвых. Это Бог, Которому я много раз молился, а Он не слышал меня, точнее, я думаю, что Он меня не слышал. Это Бог, Которого я умолял, и Он мне улыбнулся, но потом встал и ушел. Я весь в напряжении, страхе из-за своих трудностей, нездоровья, желаний, грехов, а Он спокойно спит на корабле: сегодня на носу, завтра на корме, в другой раз в трюме. Всегда Бог что-нибудь делает, но у меня нет возможности ощутить и полюбить Его так, как я хотел бы.
Поучение в слове Божием как раз и разрешает это затруднение, поэтому я говорю, что оно есть некое истощание Бога, которое Он совершает ради нас. Бог истощается, раскрываясь внутри текста, в строках, буквах и смыслах, в духе священного писателя, который оставил себя, свой закон, мысль, дыхание, присутствие в своих сочинениях. Можно сказать, что он оставил как бы некий запас Самого Святого Духа и таким образом я, читая книгу, сокрытой в ней благодатью писателя и действием Святого Духа приближаюсь к Богу и всему Божественному.