– Да. Крайне непрофессионально. Как ты смеешь? – Я провел рукой по волосам. – Ты когда-нибудь влюблялся, Джеймс?

– Да, сэр.

– Каково это?

– Сладчайшая агония. Пытка, от которой никогда не захочется сбежать.

– Звучит ужасно.

Он вопросительно вскинул брови.

– Боже, нет. – Я замахал руками. – Я на такое не способен. Просто хочу знать предупреждающие знаки. Для… общего развития.

– Предупреждающие знаки добавляют остроту ощущений, сэр, – произнес Джеймс, открывая для меня дверцу машины. – Это как катиться на лыжах с горы. Страшно до ужаса, лавируешь между кочками, ветер треплет волосы, адреналин по венам. Но не успеешь осознать, как ты уже внизу и не помнишь страха. Только радостное возбуждение.

Я разинул рот.

– Боже, Джеймс… Да ты романтик.

– Мне так говорили, сэр.

– Вопрос: что произойдет, если во время стремительного спуска поскользнуться на льду, свернуть с курса и врезаться в дерево?

– В таком случае, остается надеяться, что поездка того стоила.

Я направил Джеймса обратно в дом Уитмора, куда он уже возил меня несколько месяцев назад во время Осеннего бала. Как и тогда, я попросил его припарковаться неподалеку и подождать меня. Я шел к дому Ривера под тяжелым небом, грозившим обрушиться дождем, а мои нервы гудели как электрокоммутатор. Возможно, его даже нет дома. Ты об этом подумал? Может, ты собираешься передать ему книгу через отца? Здравствуйте, мистер Уитмор. Ваш сын на днях буквально вытрахал языком мне рот, и теперь я совершенно уничтожен. Вот книга про автомобили. Хорошего дня.

Внезапно передо иной оказалась входная дверь, и я постучал, прежде чем смог себя отговорить. Открыл Ривер.

На нем были джинсы и темно-зеленый свитер, который облегал широкую грудь и подчеркивал каждый мускул на руках и плечах. Но именно улыбка, которая моментально появилась на его лице при виде меня, стала моей погибелью. Каждая чертова клеточка моего тела это почувствовала.

Ривер Уитмор – один большой предупреждающий знак.

– Привет, – поздоровался он.

– Привет, – как попугай повторил я.

– Хочешь войти?

– А это уместно, учитывая ваши семейные обстоятельства?

– Отец с сестрой отправились за покупками. Мама спит.

– Если только на минутку. Я не могу остаться. У меня… много дел, и… – Господи, я нес какую-то чушь. Никогда раньше не мямлил.

Ривер насмешливо ухмыльнулся и пропустил меня внутрь, закрыв за спиной дверь. Мы стояли в широком коридоре, он с одной стороны, я с другой. Ривер скрестил руки на груди и прислонился к стене, нервируя меня своей убийственной привлекательностью. Длинные рукава его свитера были закатаны, а на запястье красовались большие серебряные часы, что делало его предплечья непристойно сексуальными.

– Не знал, увижу ли я тебя снова, – сказал Ривер, понизив голос. – На днях ты так быстро сбежал.

На днях. Он произнес это так небрежно и просто, как будто тот инцидент не перевернул мою жизнь во всех возможных смыслах.

И его, возможно, тоже. Его первый поцелуй с парнем.

И он был со мной.

Высокомерие и гордость вернули мне самообладание.

– Я вдруг вспомнил о срочной встрече, и мне пришлось бежать. – Я протянул ему пакет. – Это тебе.