Наконец, я накидываю легкую куртку, бессмысленную в жаркую летнюю ночь. Пускай вызывает у Холдена откровенные подозрения, но мне нужен карман.

У своего комода я бросаю взгляд через плечо, чтобы убедиться, что он не собирается волшебным образом появиться позади меня – за ним водится такая привычка. В верхнем ящике, под грудой нижнего белья, я нахожу маленькую черную коробочку и засовываю ее в карман куртки.

Вздохнув, возвращаюсь в кабинет, где Холден все еще занят с ноутбуком. Он останавливается, бормочет проклятие и с силой нажимает на кнопку «удалить».

Я улыбаюсь, наблюдая за ним с ужасной гордостью. Он выкарабкался из темного озера, в котором его пыталась утопить Аляска, и я знаю, что он не прекратит борьбу и никогда туда не вернется. А я буду сопровождать его на каждом шагу его пути.

Я трогаю коробочку в кармане.

Если он мне позволит.

Я отвожу нас к папиному дому. «Хонда» Амелии припаркована на подъездной дорожке. Осенью она поступит в колледж в Сан-Хосе, в сорока минутах езды от Санта-Круза. У нее уже есть соседка по комнате, милая девушка, с которой они познакомились на заселении. В ее жизни больше не было Кайлов, и я верю ей, что такого больше не повторится.

Когда мы входим, она стоит возле обеденного стола и раскладывает приборы.

– Привет, мальчики! – восклицает Амелия слишком громко. Она знает, что сегодня тот самый вечер, и я пристально на нее смотрю. Она бросает в ответ колючий взгляд, но тут же смягчается. – У нас сегодня твое любимое блюдо, Холден. Палтус на гриле. Папа на заднем дворе, надеюсь, не переусердствует.

Она подходит, чтобы поцеловать каждого из нас в щеку.

– Палтус? – Холден хмурится. – Что за повод?

– Просто так, – быстро отвечает Амелия. – Но ведь твои тетя и дядя придут, верно? Чем не идеальный повод? Повезло, что у нас нет ребрышек из той забегаловки, которую так любит Ривер.

Она игриво подталкивает меня локтем, и я облегченно вздыхаю, что она развеяла подозрения Холдена.

Пока что.

Моей сестре девятнадцать, и в моих глазах она очень хорошенькая. Не только из-за ее физической красоты, с каждым днем она все больше похожа на маму, но и потому, что она здорова. Такая же улыбчивая, как раньше. Горе все еще с нами, в каждом из нас, но теперь оно затаилось в глубине глаз.

Из кухни я вижу на заднем дворике папу в фартуке с надписью «Босс соуса».

Как и Амелия, он выглядит здоровым. Более живым. Мы втроем посещали психолога в Медицинском центре, и перемены теперь были ощутимыми. Папа вылез из своей берлоги и теперь почти каждый день проводит в автомастерской. Говорит, что больше никогда не будет ни с кем встречаться, и я не давлю на него, хотя и беспокоюсь о том, что он останется один после отъезда Амелии. Но она обещала нашему отцу проводить большую часть выходных и лета дома.

Да и мы в любое время рады видеть его у нас.

– А вот они, – восклицает папа, закрывая за собой сетчатую дверь и подходя, чтобы обнять Холдена. Он подмигивает мне через плечо – это значит, что Амелия ему проболталась. – Слышал, что к нам присоединятся твои тетя и дядя.

– Надеюсь, вы не против, Джерри. Практически без предупреждения. Как и для меня, если подумать.