Девчонка встала у заднего окна, и Федор подмигнул, встретившись с нею взглядом.

Загорелся зеленый, Федор тронулся, но не успел проехать и ста метров, как его накрыла волна ужаса, что скоро все закончится. Боль отболит, и он станет вспоминать о Глаше все реже, и растворится в той скучной фальшивой жизни, какая была у него раньше, и забудет, что почти узнал то единственное, ради чего стоит появляться на свет.

Пришлось припарковаться. Федор вышел из машины, отдышался, вспомнил, что ничего еще сегодня не ел, зашел в булочную и купил бублик, свежий, с хрустящей корочкой, а внутри мягкий и еще чуть-чуть хранящий тепло печи.

Глаша любила бублики, в сущности, это была единственная пища, которую всегда можно было найти в ее доме. Когда бублики черствели, она немножко сбрызгивала их водой и подогревала над газом.

Доев, Федор сел в машину и тронулся в путь. Вскоре густая и однотипная застройка сменилась диким парком, красота вокруг была такая, что у Федора захватило дух. Разноцветные деревья, во всей гамме от лимонно-желтого до алого, отражались в неподвижной, как зеркало, глади пруда, небо без единого облачка звенело светлой бесконечностью, и снова надежда будто поцеловала его сердце.

Вскоре Федор догнал автобус. Девочка с баранками так и стояла у заднего окна, хмуро глядя на дорогу. Наверное, двойку получила, сочувственно подумал Федор.

Автобус шел медленно, и Федор решился на обгон. В довольно плотном потоке встречных машин наконец появилась лазейка, и он быстро обогнул автобус, оказавшись прямо перед ним. Водитель недовольно и коротко гуднул, Федор, извиняясь, моргнул аварийкой и хотел прибавить газу, как вдруг из встречного потока вылетела «Победа» и стремительно понеслась на них.

Время замерло, как муха в янтаре. За одну секунду Федор успел сообразить, что встречка занята, и если он съедет на довольно широкую в этом месте обочину, то спасется, а удар примет на себя автобус. Даже если за рулем такой же мастер, как и он сам, деваться некуда. Встречка занята, а обочины автобусу не хватит. Завалится в кювет, и там уже лотерея, кто выживет.

Один удар, и для девочки с баранками все будет кончено.

Инстинкт требовал уклониться от столкновения, но Федор заставил себя удержать машину на дороге, сбросить газ и в последний момент развернулся боком, понимая, что это вряд ли его спасет.

– Что, Ирочка, сидишь? – тихо спросил Кирилл, остановившись на пороге кухни. – Свет тебе включить?

Она отрицательно покачала головой.

– Ну чайку давай тогда попьем.

– Давай.

Он зажег газ, и Ирина стала завороженно смотреть на голубое пламя.

– Ты его близко знала?

– Да нет, не особо. Где он, где я… Так странно, Кирюша, он никогда мне не нравился, совсем наоборот, я его даже презирала, а сейчас думаю, ведь неплохой был прокурор. Решительный, энергичный, заступался за своих сотрудников и никому не делал гадостей без крайней необходимости. Сто раз мог мне отомстить за то, что я ему когда-то дорогу перешла, а не стал. Даже стыдно теперь, что мы его не ценили.

– Может, еще не поздно исправить.

Ирина покачала головой: