14 августа 242-й полк соединился с Мурманским. Эти части были сведены в 5-ю отдельную стрелковую бригаду под командованием полковника М.Г. Гривнина. Однако несколькими днями раньше до трех батальонов финнов вышли в наш тыл, на 34-й километр грунтовой дороги Кестеньга – Лоухи. Тыловые подразделения не смогли задержать здесь превосходящие силы противника. Путь на Лоухи оказался для врага фактически свободен.

В этот критический момент на помощь подоспели подразделения сформированной в Архангельской области и срочно брошенной на кестеньгское направление 88-й стрелковой дивизии. 11 августа с ходу вступил в бой прибывший первым эшелоном 147-й отдельный разведывательный батальон; он не только остановил продвижение противника, но и сумел потеснить его. 12 августа прибыл 426-й стрелковый полк, затем остальные части и подразделения 88-й дивизии.

В середине сентября части этой дивизии совместно с 1-м и 2-м батальонами 242-го полка перешли в наступление. Немецкие и финские войска были отброшены на несколько километров. Однако, встретив вскоре упорное сопротивление подразделений дивизии СС «Север» и резервов врага, наши войска снизили темп наступления, а затем, 23 сентября, перешли к обороне. Несмотря на это, командование противника было вынуждено признать, что и на этом направлении достичь поставленных целей не удалось. Как отмечал генерал Эрфурт: «В конце августа – начале сентября русские перешли в наступление на позиции 3-го финского армейского корпуса в районе Кестеньги и добились временного успеха. Финские войска отошли на тыловые позиции. На этом участке создалось угрожающее положение»[373].

Итак, 85 дней 242-й полк 104-й дивизии не выходил из боев, сдерживая удары полков двух вражеских дивизий, усиленных танками и артиллерией, при полном господстве противника в воздухе. Нередко сражаясь в окружении, совершая изнурительные переходы по бездорожью и болотам, оставаясь по нескольку дней без пищи, воины полка выполнили возложенную на них задачу – не пропустили врага вместе с другими частями Красной Армии к Кировской железной дороге. К концу сентября в полку оставалось около 300 бойцов с одним орудием и несколькими станковыми пулеметами[374]. В некоторых ротах насчитывалось не больше десятка красноармейцев – остальные погибли или находились в госпиталях.

Таким образом, несмотря на численное превосходство в живой силе и боевой технике, особенно в авиации, противник сумел потеснить соединения и части 14-й армии от границы лишь на 35–75 км. Немецким и финским войскам не удалось решить свою основную задачу – уничтожить советские части, овладеть Кольским полуостровом и Кировской железной дорогой.

Первые месяцы боев позволили нашему командованию собрать ценные сведения о тактике немецких войск. Их наступление развивалось обычно по отдельным направлениям, вдоль дорог, силами одного-двух полков. Особенно это было характерно для мурманского направления. Сплошного фронта здесь не было, разрывы между полками составляли от 5 до 10 км. Каждый полк усиливался одним – тремя дивизионами артиллерии и инженерными подразделениями и был способен действовать самостоятельно.