– Митю в школу отвез. До кабинета проводил. С классным руководителем познакомился.

Отчитывается он, как прилежный школьник, выполнивший домашку, а я и не замечаю, как поднимаюсь на ноги, огибаю стол и шагаю ему навстречу. В мои руки перекочевывает стаканчик с изумительно пахнущим кофе, пальцы обжигает теплом, огнем плещет по грудной клетке.

– Молодец. Спасибо тебе большое.

Поощряю его, конечно. А потом делаю осторожный глоток и блаженно зажмуриваюсь.

Пожалуй, это лучший ванильный капучино в моей жизни.

Никита

Пялюсь на Киру беззастенчиво. Смотрю, как она смакует купленный мной кофе. Как рассеянно ведет языком по губам, на которых осталась пенка. Как хлопает угольно-черными ресницами.

Вылетаю в другую галактику. Не могу сопротивляться этому непреодолимому притяжению.

В сотый раз подмечаю хорошо изученные детали. Трепыхающуюся на шее жилку, от которой я без ума. Румянец, постоянно окрашивающий ее щеки, стоит мне сократить разделяющее нас расстояние. Учащающееся дыхание.

Мое, кстати, тоже сбивается с ритма. Снова все системы на максимум. Подскакивают жизненно важные показатели. Шкалят инстинкты.

– Что с «Сириусом»?

Прочистив горло, выдавливаю, хотя в эту секунду меня меньше всего интересуют какие-то там проценты и штрафные санкции. Намеренно вторгаюсь в Кирино личное пространство, притворяясь, что изучаю шапку пресловутого договора. Веду ноздрями, раскладывая дразнящий аромат на нотки.

Свежесть. Весенний бриз. Едва уловимый намек на что-то персиковое.

– Проверила. Можно подписывать.

Вздрогнув, сообщает Ильина и неловко отступает. Цепляется бедром за край стола. Охает. И, наконец, падает в кресло, едва не расплескивая капучино.

Столько волнительного огня выдает, что меня моментально разматывает. Мысли текут совсем уж в неправильное русло, и мне приходится прикладывать титанические усилия, чтобы удержать себя в узде.

Нам обоим нужно еще немного времени. Кире – чтобы окончательно ко мне привыкнуть и отпустить прошлое. Мне – чтобы развязаться с Вершиниными.

– Завтра есть свободный час на арене. Я забронировал. Ты не против, если погоняем с Митей?

– Нет, конечно.

Закладывая большие пальцы за ремень брюк, я меняю тему. Фиксирую одобрение, застывшее в Кириных глазах. И напоминаю себе, что терпение – добродетель.

Впервые за долгие годы душившего меня брака дышу полной грудью. Хочу сворачивать горы. Доставать с неба звезды. И строить по кирпичику новый мир, в котором вместо боли и предательства будет много счастья. Нашего счастья.

– Не хочешь покататься с нами?

Спрашиваю, поддавшись порыву, и понимаю, что попал в точку. Кира резко вздергивает подбородок и выдает столько азарта, перемешанного с томительным предвкушением, что меня едва не сносит с ног.

Добивает робким.

– Хочу.

– Отлично. Возьму для тебя коньки.

Заключаю напоследок и энергичным вихрем прокатываюсь по всем оставшимся кабинетам. Визирую платежки, одобряю «горящие» транши и сталкиваюсь нос к носу с Жанной, копающейся у меня в столе.

– Что потеряла? Вчерашний день?

Гаркаю так громко, что девушка стремительно бледнеет, но тут же приободряется, вытаскивая из вороха бумаг серебристый продолговатый конверт.