– Тогда хотя бы до обеда…

Кудахчущий звук вдруг резко усилился, и в голове у меня вмиг нарисовался образ работающего механизма. Но тут снова налетел сильный порыв северного ветра, захлопали стяги на флагштоках, заревела раненая «земляная жаба» и… вновь стало не до того.

– Я даю тебе ровно один час, о солнцеликая, – Шень Ди склонился в низком церемониальном поклоне.

Амита скорчила недовольную рожу, однако спорить не стала. Опытная в придворных делах, она, как видно, хорошо чувствовала ту грань, которую в своих капризах переходить не следует.

Она уже собралась было уйти с балкона, как…

С диким воплем в распахнутые ворота вбежали двое наших дозорных.

Со смачным хрустом просел под тяжестью чего-то огромного, чего-то неостановимо напирающего подъемный мост.

Что-то скрипело и звякало. Что-то рычало, гудело и постанывало.

А я вдруг почувствовал, что попал… попал внутрь замедленной киносъемки!

И мое тело, и мои мысли завязли в каком-то густом киселе… Хотя делов-то: обернуться и поглядеть на источник звука!

Но события на самом деле уже происходили настолько быстро, а я двигался настолько медленно, что все самое главное и важное, казалось мне, сейчас произойдет без меня!

…Первым опознал пришельца дядя Вова.

– Сергуня! Это танк!!!

– Что-о?!

– Танк, говорю!!!

Тут я наконец обернулся и увидел.

В вихре кирпичной пыли – стальной колосс не вписался в ворота сразу по всем габаритам и вынес надвратную арку, а заодно и две обрамляющие проезд статуи духов-защитников – во двор крепости влетел самый настоящий английский танк времен Второй мировой войны.

Второй.

Мировой.

Войны.

– Это «Черчилль»! – заорал я.

– Кто Черчилль?!

– Танк! «Черчилль» называется! Я модель клеил! В школе!

– Модель он клеил, – проворчал дядя Вова, оттаскивая меня под защиту Черной Башни. – Вот я, кроме баб, никого отродясь не клеил!

Сказано это было с таким достоинством, что сразу становилось ясно, кто из нас двоих, по мнению дяди Вовы, настоящий аристократ.

За то время, пока мы производили этот обмен мнениями, танк успел полностью протянуть свою восьмиметровую бронированную тушу через крепостные ворота, развернуться на девяносто градусов и, резко ускорившись, полететь к башне номер три.

То есть туда, где, напомню, громоздились туши мертвых «земляных жаб», пожертвовавших жизнями ради возможности династического брака, и топорщились колья пальмового забора.

Все мы – я, дядя Вова, Замех, Шень Ди и даже принцесса Амита – закричали друг другу что-то крайне эмоциональное и абсолютно неуместное.

Но рев танкового двигателя перекрыл все наши ужаснахи.

Бронированное чудище весьма грациозно и плавно для своего внушительного веса проскользило вперед и, таранив частокол, тут же разнесло его в щепу.

Еще несколько секунд – и «Черчилль», лишь немного сбавив скорость, врубился в основание башни.

Принцесса взмахнула руками и, потеряв равновесие, упала.

К счастью, не вниз, но лишь на плиты балкона.

Шень Ди бросился ей на помощь. Уж не знаю, что отважный вельможа собирался делать, но то расстояние, которое танк, казалось, пролетел мгновенно, Шень Ди мог преодолеть лишь минуты за полторы.