Глаза у Васечкина заблестели – как и всегда, когда ему в голову приходила новая гениальная идея.

– Ладно, мы тебе покажем контакты… – пробормотал он.

– В смысле? – поинтересовался Петров.

– В прямом смысле! – зловеще сказал Васечкин.

Жизнь шла своим чередом, но в лагере стали происходить удивительные вещи.

У повара, например, ранним утром пропала главная часть от огромной мясорубки.

Маша, кстати, в этот момент наблюдала, как встаёт солнце, и поэтому это исчезновение прошло мимо неё.

Затем внезапно исчез кусок водосточной трубы. Посреди бела дня, за спиной у старшего пионервожатого, на которого и обрушилась вся вода, до этого мирно журчавшая по водостоку…

А Маша, между прочим, в это время вместе с другими юными астронавтами запускала метеозонд.

Горнист сыграл только половину «зорьки», вторую половину ему сыграть не удалось, поскольку неожиданно бесследно исчез мундштук от горна.

Маша, к слову сказать, тем временем училась записывать свои наблюдения в дневник.

Дашенька и Анка застыли с открытыми ртами перед пустым местом, где только что висело большое овальное зеркало.

А Маша, надо заметить, между тем наблюдала солнечные пятна.

А пока она слушала лекцию Алексея Николаевича об устройстве «чёрных дыр», у аквалангиста исчезла трубка.

То есть нырнул он с трубкой во рту, но уже через мгновение вынырнул без неё.

У ночного сторожа исчез плащ с капюшоном.

Правда, сторож этого не заметил, поскольку спал.

Но Маша как раз могла бы увидеть похитителей, ведь она-то не спала, а как раз в это мгновение наблюдала звёзды в телескоп…

У врача пропали резиновые перчатки.

У радиста – диск от проигрывателя и радиолампы, а также антенна и наушники.

Но вершиной всех пропаж было исчезновение экрана телевизора как раз в то мгновение, когда транслировали международный матч по футболу…

Маша, ничего не подозревая, проводила вычисления, записывала, наблюдала, одним словом, дел у неё было по горло, до тех самых пор, пока как-то после ужина в помещение обсерватории не всунулось взволнованное лицо Васечкина.

– Старцева! – гремящим таинственным шёпотом позвал он. – Маша, выйди на минутку!

– Ну, чего тебе надо, Васечкин? – спросила Маша, выходя на улицу. – Говори быстрее, мне некогда. Мы сегодня кольца Сатурна наблюдать будем!

– Всё! – значительно произнёс Васечкин.

– Что всё? – не поняла Маша.

– Прилетел!

– Кто прилетел?

– Марсианин! Помнишь, на скале изображён? Точно такой же!

– Что? – рассмеялась Маша. – У тебя жар, Васечкин, ты на солнце перегрелся…

– Не веришь?

– Не-а… Ни одному слову.

– Хорошо! Я тебе как человеку, первой сказал, всё-таки ты с нами в одном классе учишься, а ты… – Васечкин махнул рукой. – Контакт, контакт… – передразнил он. – Только воображать умеешь, а когда за спортплощадкой настоящий марсианин ходит, сразу – «не верю»… – Он повернулся и пошёл прочь.

– Васечкин… – нерешительно позвала Маша.

Но Васечкин не остановился, и только из темноты донеслось: «Эх ты, отличница!»…

Маша какое-то время стояла, размышляя, но потом любопытство, очевидно, взяло верх над здравым смыслом, и она сначала вроде бы не спеша, а потом всё быстрее устремилась к реке.