Поэзия не могла существовать для них отдельно от музыки. Стихи, которые сочиняли друзья, надо было перекладывать на ноты, так как они хотели их петь сообща. И так уж случилось, что два самых значительных кёнигсбергских музыканта той поры тоже являлись членами поэтического кружка — это Иоганн Штобеус, капельмейстер придворной капеллы и представитель прусской музыкальной школы, и Генрих Альберт, органист собора, земляк и двоюродный брат Генриха Шютца. Перекладывая на музыку свои собственные стихи и стихи друзей, он стал творцом немецкой светской песни, в особенности это касается его «Арий» — собрания одноголосных и многоголосных песнопений. Альберт написал музыку, а возможно, и стихи песни «Аннке из Тарау», хотя текст в последнее время снова приписывают Даху.

Зимой друзья собирались на квартирах, летом — в садах членов кружка, причём предпочтение отдавали «Тыквенной хижине» Генриха Альберта — расположенной у Прегеля беседке, увитой растениями тыквы. Она была своеобразным северным вариантом виноградных беседок итальянских академиков. Друзья присваивали друг другу поэтические имена, вырезали их на тыквах и расхваливали лёбенихтское бархатное пиво.

В трёх городских школах — это были всё те же самые школы, однако в них прибавилось число учителей и учеников, — также начала складываться богатая духовная жизнь. Правда, в них всё ещё работало много «иностранцев», но число местных преподавателей постепенно увеличивалось. Среди них были и способные педагоги, и учёные со своими странностями, и преподаватели, одновременно работавшие в разных городских ведомствах, и великие спорщики, как это бывает всегда и повсюду. Известнейшим альтштадским ректором был математик Андреас Конциус. Социальными школьными учреждениями являлись пауперхаузы — интернаты для бедных учащихся. Каждая школа имела такой пауперхауз под присмотром проректора или кантора. Дети жили здесь бесплатно, но у них было столько обязанностей, что жалобы на то, что их используют в качестве дармовой рабочей силы, были не редкостью. Не один способный юноша провёл здесь трудные юношеские годы.

Школы, как и раньше, проявляли большую заботу о театральных спектаклях и музыке. Великолепным школьным торжеством был праздник св. Григория. Отмечали его во всём христианском мире. Название своё он получил в честь папы Григория Великого, считавшегося покровителем школ. 12 марта, в день смерти папы, начинался учебный год. Новые учащиеся в торжественной обстановке принимались в школу, их угощали пирожными и печеньем. Позднее праздник дополнился настоящим обедом в честь св. Григория и процессией. Ученики принимали участие в процессии, вырядившись в костюмы епископов, маршалов и солдат, а позднее и в одежды Аполлона и муз, изображая семь свободных искусств. Каждая школа проводила такую процессию в своём городе, лишь в замок могли пройти все три процессии. Во времена барокко праздник носил показной характер и в некотором роде заменял отвергаемый карнавал. Император и князь, епископы и придворные, врачи и мастеровые, ангел и чёрт, невеста и жених — словом, в этом праздничном шествии были представлены все и вся. Гуляние длилось два дня, а позднее и целую неделю, заканчиваясь танцами и разного рода увеселениями. В эпоху Просвещения этот праздник, как и многие народные обычаи, как бы впал в спячку. Ещё долго сохранялись изготовленные кёнигсбергскими ювелирами три скипетра св. Григория. Скипетр, принадлежавший лёбенихтской школе, хранился до 1945 года в Прусском музее.