Кира продиктовала ему координаты точки встречи.

— У нас скафандры, — сказал я. — Мы выйдем из корабля, тебе надо будет только нас подобрать.

— Я попробую, — сказал Азим. Треск помех усилился. — Да поможет нам всем Аллах.

Связь прервалась.

— Молись, — посоветовала мне Кира. — Одно чудо уже произошло, но нам нужно как минимум еще одно чудо, чтобы у нас все получилось.

Следующие несколько минут были, без всякого преувеличения, самыми отвратительными минутами в моей жизни. Верх и низ менялись местами, перегрузки вдавливали меня в кресло, корабль швыряло в разные стороны, закручивало в штопор, неожиданные ускорения сменялись резкими торможениями, маневры следовали один за другим, и, что самое обидное, я не только никак не мог повлиять на происходящее, но толком даже не понимал, а что, собственно, происходит.

Ракету, от которой мы уклонялись, я так и не увидел. И даже тянущийся за ней дымный след, который рисовало мое воображение, мне рассмотреть не удалось.

Но в итоге мы таки от нее отклонились. И не спрашивайте меня как.

Скорее всего, это было чудо. Или просто судьба хранила нас для нового запаса приготовленных заранее свинств.

Отклонились, правда, не идеально.

Ракета не угодила в сам глайдер, но взорвалась в режиме преследования, нас ощутимо тряхнуло, а по внешней обшивке забарабанил град осколков от развалившейся оболочки снаряда. На мгновение выключились все приборы, но тут же заработали в аварийном режиме.

И наш дальнейший полет на орбиту прошел без особых приключений. То ли нас посчитали слишком мелкими сошками и махнули рукой, то ли у сил обороны планеты появились куда более насущные проблемы.

Судя по словам Азима, на орбите должен был твориться сущий ад, но околопланетное пространство слишком велико, чтобы этот ад можно было заметить без специальных средств наблюдения.

Космос велик и безразличен к мелкой возне. То, что для человека сущий ад, для него лишь секундная вспышка деятельности на фоне бесконечного спокойствия.

Тактический дисплей глайдера показывал какую-то активность на самой грани обзора, в иллюминаторы же были видны только мерцающие звезды и огромный диск планеты под нами.

Мы с Кирой помогли друг другу влезть в скафандры, потом я дернул за рычаг аварийного люка, и поток покидающей корабль внутренней атмосферы вынес нас в открытый космос.

В двадцатом веке это было бы огромным достижением. Здесь и сейчас это было очень неприятной необходимостью.

Наверное, ради пущего драматизма мне следовало бы рассказать об этом эпизоде более подробно. Два человека на фоне бесконечной тьмы космоса и холодного мерцания звезд, хриплое дыхание, попытки экономить кислород, чтобы дать Азиму как можно больше времени на поиски, слабый писк аварийных маячков…

Но ничего такого мне не запомнилось. На фоне того, что нам пришлось пережить несколькими минутами ранее, это была просто небольшая передышка, и у меня даже в голове не укладывалось, что Азим не сможет прибыть к точке встречи и что все может закончиться здесь и сейчас. Это было бы слишком несправедливо по отношению к нам.