Остаток ночи почти не спала. Проваливалась в забытье и только. В усадьбу не шла.

Ждала, когда до Васильков дойдет весть о самоубийстве княжны. Если бы ее обнаружили, тут же в деревню пулей помчался бы кто-нибудь из дворовых мальчишек. Но нет…

И она двинулась в усадьбу. Шла, тряслась. Но собралась, когда вошла в библиотеку. Постаралась вырвать Елену из петли, потому что ей показалось, что она ненатурально висит…

И вот расквасилась.

Граф Филаретов прибыл к месту смерти дочери через минуту. Без зова. Как и Варвара, схватил ее за ноги, стал выдирать из петли. Что было дальше, она не знала. Потеряла сознание от нервотрепки…

Похоронили княжну. В белом, как невесту-девственницу. Поп не стал отпевать — самоубийство смертный грех.

Катерина жалела ее. Оплакивала. Но не так, как отец. Тот как будто воздуха лишился. Задыхаться начал, хотя до этого проблем с легкими у него не было. Невеста вроде бы поддерживала. По крайней мере, со стороны так казалось. Иван Федорович был окружен вниманием Варвары. Она что-то нашептывала ему, оглаживая ссохшиеся плечи.

На девятый день, когда поминали, Иван Федорович напился. Он был к спиртному равнодушен и редкий раз к рюмке прикладывался. А тут одну за одной в себя вливал и все повторял: «Это я виноват…».

— Нет, не вы, — выкрикнула Варвара, услышав эту фразу в двадцатый, пожалуй, раз.

Катерина вздрогнула. Как говорят, на воре и шапка горит, а она чувствовала свою вину…

— Я не говорила вам раньше, но Елена с ведьмой встречалась накануне своей смерти. У колодца. Не знаю, о чем они говорили, не слышала, но видела, как она сняла с пальца кольцо и ей отдала. А потом убежала…

Иван Федорович махнул еще стопку водки, после чего сказал:

— Да, это все она…

Перекладывать ответственность на кого-то — это так привычно и удобно. Катя сделала так же. И князь ухватился за мысль о том, что его дочь подверглась какому-то колдовскому воздействию, поэтому и вздернулась.

Филаретов встал из-за стола и пошел к выходу.

— Куда вы? — крикнула вслед Варвара.

«Жених» только отмахнулся от нее. И шел на удивление уверенно. Уже лет пятнадцать так не ходил. Будто и не хромал даже.

Все решили, что он к себе. Хочет спать лечь, потому что перебрал. Но когда через четверть часа прибежал Филарет и сообщил, что хозяин велел седлать коня, на которого взобрался и ускакал, все поразились.

Иван Федорович давно верхом не ездил. Даже на смирных лошадках. А тут молодого скакуна по кличке Шах оседлал. И пустил его в галоп.

Варвара всполошилась. Начала кричать на Филарета, ругаться, что он раньше не пришел. Наверное, побоялась, что упадет барин с коня, шею свернет и ее дом не достроится.

Конюх ее послал крепким матом. Зря, конечно. Если Варвара все же выйдет замуж за князя, отомстит за непочтительное к себе отношение.

Только Катерина уже сомневалась в том, что свадьбе быть. Ивану Федоровичу ни до чего стало. Он Варю при себе держал только потому, что с ней были связаны многие воспоминания о дочери.

Часа через полтора в усадьбу прибежал внук Катерины, Митька. Один из ее сыновей вернулся в Васильки с женой и двумя детками. В городе не прижился. Но и в деревне себя не нашел. Пить много стал. Буянить. Погиб в драке. Вдова его с дочкой из Васильков уехала. А Митька с Катериной остался. Любил ее больше родителей.