Мрачные мысли почему-то не оставляли ее.

Той ночью Карбон почти не сомкнул глаз. В день, когда он вошел в лудус, ему и в голову не могло прийти, что он последует за взбунтовавшимися гладиаторами. Однако же именно к этому судьба его и привела. С момента их впечатляющего побега события развивались сами по себе. Спартак доверял ему все больше, и Карбон превратился в его фанатичного сторонника. Вера в Спартака и преданность ему избавили его от чувства вины, какое вызывали у него сражения с соотечественниками. И тем не менее идея напасть на консула, одного из двух самых могущественных людей республики, все еще повергала его в смятение. Карбон вертелся с боку на бок под одеялом, пытаясь совместить несовместимое, но не преуспел. В темный предрассветный час он наконец излил душу Навиону, с которым снова делил палатку.

— Если я сделаю это, то никогда уже не вернусь к нормальной жизни. Не смогу просто быть римлянином.

— Чего? — Навион посмотрел на него как на сумасшедшего. — Ты и так никогда не сможешь к ней вернуться. Равно как и я!

— Почему это? — Карбону не хотелось признавать, что он уже зашел слишком далеко.

— А ты подумай.

Карбон осознал, что друг прав. Ничто уже не будет прежним. Даже идея отправиться в Рим на поиски семьи потускнела. Родители были бы вне себя от радости, но он никогда не смог бы рассказать им, чем занимался. Разве может он теперь стать юристом, подобно его заносчивому дяде? Возвращение к мирной жизни где-нибудь в Италии, что было не особо привлекательно, тоже сопряжено с опасностью. Если кто-то хотя бы заподозрит, что он был со Спартаком, его ждет ссылка, а то и что-то похуже. Карбон нахмурился. Увы, жизнь не оставила ему выбора. Он посмотрел на Навиона:

— Что мы станем делать во Фракии?

— Понятия не имею. Служить Спартаку. Ему потребуется не слишком много времени, чтобы создать собственное царство. На свете есть вещи куда хуже, чем участвовать в этом. И это всяко лучше, чем быть замученными этими подонками в Риме.

— Покинуть Италию? — Странно казалось задавать такой вопрос — ведь именно это уже не один месяц было их целью. Однако лишь сейчас все стало вдруг реальным.

— А почему бы нет? — прошипел Навион. — Для меня здесь не осталось ничего!

— Так я не отомщу Криксу.

— Брось. Ты знал об этом, когда не стал нападать на него в Туриуме.

Карбон попытался придумать еще какой-нибудь довод в пользу необходимости остаться, но не преуспел.

— Ты прав. Я пойду за Спартаком, куда бы он нас ни повел.

— Не спеши делить шкуру неубитого медведя, — предостерег юношу Навион, хлопнув его по плечу. — Сперва нам нужно выиграть эту битву! Так что давай поспим еще немного, пока есть возможность. — Он натянул на себя одеяло, перевернулся на другой бок и захрапел.

Карбон позавидовал способности Навиона засыпать в любой обстановке. В палатку по-прежнему проникало мало света, но Карбон знал, что уже не уснет. Впрочем, не только его мучила бессонница. Из других палаток доносились кашель, сопение, перешептывания. Карбон выскользнул из-под одеяла. Лучше еще раз проверить свое снаряжение. Несомненно, меч можно наточить посильнее. Откинув полог палатки, он с изумлением увидел у своего кострища чей-то силуэт. Карбон удивленно моргнул. Это был Спартак. Он приложил палец к губам, и Карбон молча приблизился к нему.