– Какой ужас, – тихо сказала я. – Не солдат же правительственных войск? – Этот вариант первым пришел мне в голову, только вот Мэгги была еще совсем ребенком, когда во время зачистки Камберленда британская армия прокладывала себе путь к Северо-шотландскому нагорью огнем, грабежом и насилием.

– Нет, – задумчиво ответила Дженни. – Это был брат ее мужа.

– О боже!

– Да, точно так же воскликнула и я, когда она мне рассказала. – Дженни скривилась. – Одно хорошо – у братьев одинакового цвета волосы и глаза, так Пол, муж Мэгги, ничего бы и не заподозрил.

– И что? Она сказала мужу, что ребенок от него? – не могла не поинтересоваться я.

Дженни шумно выдохнула и, кивнув, вынула ноги из воды и накрыла их нижней юбкой.

– Бедняжка просила у меня совета. Я молилась, как же я молилась! – вдруг повысила она голос, а потом усмехнулась. – И в итоге решила, что лучше не рассказывать Полу. Он убил бы брата, ведь горец не может жить на одной земле с тем, кто изнасиловал его жену, либо сам бы погиб в этой стычке. А если бы Пол только избил Джорди и отправил его куда-нибудь подальше, все вокруг узнали бы, в чем дело, и тогда несчастного Уолли – конечно, тогда мы еще не знали, что появится мальчик и его назовут Уолли, – в общем, его заклеймили бы бастардом и плодом насилия.

Дженни наклонилась к ручью и побрызгала себе на лицо водой. Затем откинула голову, прикрыла глаза и покачала головой. Капли стекали по ее высоким, четко очерченным скулам.

– Да и что стало бы с родными Пола и Джорди, узнай они правду? Нас ждал бы скандал, ведь они ни за что не поверили бы словам Мэгги и утверждали бы, что она врет. Тупоголовые Кармайклы. Преданные люди, но упрямые как ослы.

– И это говорит мне член семейства Фрэзер. Видимо, Кармайклы и правда выдающиеся упрямцы.

Дженни фыркнула в ответ и какое-то время молчала.

– Так вот, – продолжила она. – Я сказала Мэгги, что молилась и во время своих молитв поняла: лучше промолчать. Ради детей и мужа. Посоветовала ей простить Джорди, если получится, или держаться от него подальше, но ничего не говорить Полу. Так она и поступила.

– А что Джорди? – с любопытством спросила я. – Он в курсе, что Уолли его сын?

Дженни покачала головой:

– Не знаю. Через месяц после рождения малыша он уехал, эмигрировал в Канаду. Это никого не удивило – все вокруг понимали, что он влюблен в Мэгги и страшно разозлился, когда она выбрала Пола. Наверное, оно к лучшему.

– С глаз долой – из сердца вон? Пожалуй, – с иронией заметила я и, не удержавшись, поинтересовалась: – Она так и не рассказала мужу? Даже после отъезда Джорди?

Дженни качнула головой и встала, поправляя юбки.

– Точно не скажу, но вряд ли. Сообщить такое после долгого молчания… Как бы Пол это воспринял? Он ненавидел бы брата даже на расстоянии. – Ее голубые, совсем как у Джейми, глаза смотрели на меня с грустной усмешкой. – Ты столько лет замужем за горцем и прекрасно знаешь, какой сильной может быть их ненависть. Идем, пора уводить отсюда этих зверюг, а то они лопнут. – Держа обувь в руке, Дженни пошла за козами, подзывая их с помощью гэльского заговора для скота: