— А ну стоять! — заорал Колька, сделав шаг в сторону, чтобы не стоять на проходе и спина была прикрыта, эти азы в него вбили еще в академии.

Слова он подкрепил выстрелом, направив дуло в сторону маленького окна под потолком, которое только что заметил — не хватало еще того, чтобы кого‑то рикошетом задело. Кстати — он‑то все гадал — как они тут от дыма не задыхаются? А его вон куда вытягивает. Теперь бы еще понять, как тут все давно не сгорело с таким подходом.

Колька не был опытным сотрудником, но тут даже ему стало предельно ясно — это не клоунада, как было подумал Пал Палыч, это подстава. Их — ждали, вот конкретно их. И приняли пару оперативников в дубинки эти лже — сектанты сразу же, как они вошли, да так, что те даже до оружия добраться не смогли. И вообще — хорошо, что не убили сходу, вон, у Германа еще и пол — лица кровью залито.

— Щас всех перебью, падлы! — заорал Колька, направляя пистолет на замерших сатанистов, или кем они там были — Отвечаю!

В принципе, сейчас он нарушил все, что можно — не сделал двух предупредительных выстрелов, спокойных и аргументированных слов правонарушителям говорить не стал. И еще — он не представился. Вот только те, кто подобную ересь писали, не находились в подвале с десятком отморозков, крепко держащими арматурины в руках.

Пал Палыч среагировал мгновенно, он как‑то извернулся угрем и — оп — па — уже тоже стоит у стены с пистолетом в руках.

— Не, мы так не договаривались — сказал один из крепышей, стоящий совсем рядом с полыхающим костром, обращаясь к длинному парню, стоящему неподалеку и отличающемуся от остальных и телосложением, и внешним видом. Он был одет в черный балахон с капюшоном, так что лица его Колька не видел — Отбуцкать этих кренделей — пожалуйста, хрень твою слушать — тоже, но под пули лезть — это без нас. И вот еще что — ты не говорил, что мы должны ментов месить, так что это подстава. А это — менты, или я ничего в этом не понимаю. Так что ты попал, Верста и ты за это ответишь.

— Ты деньги взял! — взвизгнул длинный — Бейте их!

— Тебе надо — ты и бей — заявил крепыш и неожиданно пнул ногой костер.

Тот выбросил вверх сноп искр и сильно зачадил.

— Ноги, братва! — крикнул кто‑то, и вся компания помчалась к выходу, на бегу, судя по звону, скидывая арматурины на пол. Проморгавшись от дыма, Колька заметил, что и этот самый Верста, чуть помедлив, тоже побежал к выходу.

— Дурдом — неожиданно спокойно проговорил Герман — Но, Паша, они ведь нас как детей, а? Даже стыдно.

— Нас сказали избить, а не убить, вот нам и свезло — Пал Палыч помог подняться другу — Жив? Тогда поднимайся с ребятами наверх, а я побежал — надо этого длинного прихватить. Мне смерть как хочется узнать, кто это нас заказал. Ясно же, что не он сам это сделал, за ним кто‑то есть.

И оперативник быстро скрылся в коридоре, ведущем к выходу.

— Твою‑то мать — Герман, охнув потрогал сначала плечо, потом голову — Вот стыдобища, Ровнин нас засмеёт теперь. Скажет — 'Галавакружение от успехов', и трубкой махать будет, Коба хренов.

— Герман — Вика подбежала к нему и платком начала стирать с лица кровь — Вот что ты за тип такой — самоуверенный и неблагоразумный. Ничему тебя жизнь не учит.