– Могущественнее тебя?

– Возможно, – признался он.

Но Роуз отрицательно покачала головой:

– Нет, ерунда. Нерисса безжалостная и жестокая. Она не могущественнее, вы просто разные. Много лет назад, Пэйтон, я чувствовала, насколько сильна твоя магия, – то же самое я вижу, когда смотрю на Лили. – Она улыбнулась и опустилась на колени перед Джорджи. – Как бы сильно собака ни любила досаждать моему Гусу в данном случае она права. В тебе определенно заложена не только мамина магия, но и волшебство отца. Нерисса сильна потому, что не знает никаких границ и законов – она творит что только пожелает. Когда она пришла ко мне в Нью-Йорке, я чувствовала, что она вся пропитана магией – как ты. Разница лишь в том, что она сама выбрала такой путь. Ей нравится находиться во власти темных заклинаний, они стали ее частью. Или, может, завладели всей ее сущностью – кто знает. Без них она никто, она просто не существует. Я не верю, что ты хочешь того же. Поэтому у нас все получится! – Она обернулась к Пэйтону: – Ты девять лет провел в тюрьме, отстаивая свою магию. Почему ты просто от нее не отказался? Забрал бы дочерей, увез их в какое-нибудь тихое место и защитил от этой колдуньи! Вы бы пробовали разные мелкие заклинания, когда никто не видит… Зачем же ты оставил дочерей, если не считаешь себя могущественным магом?!

Пэйтон Пауэр уставился в пол, не выпуская из рук ладонь Джорджи.

– Когда-то я был сильным. Но сейчас… Вы просто не понимаете, что я чувствую. Вы наложили на Арчгейт заклинания, истощившие мою магию. Они меня чуть не убили, я потерял все чувства. – Он горько усмехнулся. – Кажется, мне надо учиться всему заново. Слишком долго я не мог пользоваться волшебством. Не уверен, что достаточно окреп, чтобы сражаться с Нериссой. – Он помолчал. – И очень боюсь навредить тебе… – прошептал он, посмотрев на Джорджи.

– Мне все равно! – выпалила Джорджианна. Лили давно не видела сестру такой решительной. – По-твоему, мне так легко?! Думаешь, мне совсем не больно?! Да эти темные заклинания внутри меня чуть ли не хоровод водят! Они превращают меня в чудовище! Уж лучше смерть, чем жизнь с этой магией!

– Нет! – вскрикнула Лили. – Не говори так!

– Но это правда, – прошептала Джорджи. Огонек в ее глазах погас, и они наполнились слезами.

Генриетта тихо зарычала, запрыгнула на колени Джорджи и положила мордочку ей на руку. Девочка осторожно ее погладила, будто бы боясь, что мопс разозлится. Но Генриетта лишь свернулась в клубок, успокаивая Джорджи, и девочка расслабилась.

– Мне все равно, что вы будете со мной делать. Делайте что угодно, я согласна на все. Но только избавьте меня от этих заклинаний! Даже если вам придется уничтожить всю мою магию – пожалуйста, я не против. Я все равно не буду ею пользоваться, я же не помню, каково это. Только я собиралась сотворить заклинание, как чувствовала, что чья-то тень – огромная, страшная, темная – появляется за моей спиной. Не успевала я повернуться – как она исчезала. Но теперь тени не прячутся. Только я подумаю о магии – и она тут как тут. Я бы ни за что не стала пользоваться волшебством у фонтана, если б у нас был иной выход. Тогда я очень вовремя потеряла сознание – и ужасная вещь просто не успела произойти. Так что, пожалуйста, можете забрать все мои силы. Я не против. – Она слабо улыбнулась. – Я буду вам благодарна, если вы сохраните мне жизнь. Но… Серьезно, я больше не могу так жить. Генриетта права. Где-то глубоко внутри есть настоящая я. Я снова хочу стать самой собой…