Его повели в противоположную от входа, через который они вошли, сторону. Саливан – впереди, двое охранников – сзади. Алекс икоса осматривался: запоминал дорогу, отметил, что людей они практически не встретили, считал повороты, выискивал камеры, и они были. Примерно через каждые пятьдесят ярдов, если по прямой, и на каждом повороте. С хорошим углом обзора, но маленькое окошко всё-таки было.
Они прошли под еще одной камерой – у Алекса есть десять ярдов до следующего блока, в котором они снова будут как на ладони. Значит, сейчас. В этой реальности крупно просчитались, полагая, что его могут удержать наручники. На него столько раз их надевали, что он научился без труда снимать их. Алекс пряжкой от часов отжал фиксатор, затем пару секунд покопался с замком, ни разу не сбившись с шага. Конвой не подавал признаков беспокойства, считая, что за руками больше следить не нужно. Наручники повисли на запястьях – Алекс резко остановился, спиной стукнувшись о грудь охранника, который на него налетел, и с размаху ударил головой, судя по хрусту, попал куда-то в переносицу. Он молниеносно развернулся, блокируя браслетами направленный на него пистолет, не давая другому выстрелить, затем ударил трижды под колено, пока оно не хрустнуло. Мужчина тяжело рухнул – Алекс вырвал ствол и отточенным движением ударил им охранника в затылок. Один готов. Алекс бросился на второго, который до конца не оклемался, но еще несколько секунд – и ориентация в пространстве восстановится. Об колено раз, два, три – второй тоже не поднимется в ближайшее время. А Саливан так и стоял, хлопая глазами. Вот еще одна проблема нового мира: защищаться – не его работа.
Алекс навел пистолет – тот остался невозмутим, только хмурая складка прорезала гладкий лоб.
– Можешь убить меня, но для тебя это ничего не изменит. – Саливан не испытывал страха, а как напугать того, кто не боится?
– Я знаю, что ты не боишься умереть, но если я убью тебя – ты не сможешь больше выполнять свои обязанности. – Алекс не первый раз общался с людьми нового мира и знал, на что давить. Глаза Саливана забегали. Инстинкт «выжить любой ценой» у этих людей отсутствовал, но была функция «жить, чтобы приносить пользу». Погибнуть – значит, нарушить установку. Сейчас программа работала против своих создателей. – Сними с него куртку, – Алекс помог ему сделать правильный выбор. Саливан подчинился – понимали чипированые люди четко и с первого раза, не задавая лишних вопросов, потому что лишнего им знать не положено.
Алекс надел куртку с нашивками искателей, забрал оружие и наручники, а Саливан, благодаря нежной заботе, – приставленному к виску оружию – оттащил тела в одну из пустых комнат, заполнявших коридор.
– А теперь, веди меня к верховному, – он ткнул ему пистолет под ребра, – и без глупостей.
Алекс старался, чтобы их перемещение выглядело естественно, словно они всего лишь идут плотно друг к другу, но понимал, что времени в обрез. Они на лифте поднялись наверх, вышли в широкий коридор с мраморным полом и светлыми широкими проемами окон – все-таки это всё еще Белый дом. А значит, и заседает его хозяин в президентском кабинете. Что же, их ждет путь до овального кабинета, и пусть он будет коротким.