Три пятнадцать. Можно уже выезжать. Она не станет перед студентами закатывать сцен, а значит, мы поговорим, может быть, даже пообедаем.

Быстро одеваюсь и выхожу из квартиры.

По пути до института заезжаю в цветочный и скупаю все тюльпаны, что есть в наличии.

Получается приличная охапка.

А самое главное, что она пахнет так, что даже я сам это чувствую и несколько раз вжимаюсь в бутоны носом.

Паркуюсь на стоянке института специально рядом с машиной Аси. И только собираюсь выйти на улицу, как замечаю свою красивую девочку, выходящую из здания.

Открываю дверь, забираю с соседнего сиденья цветы и останавливаюсь возле капота, ожидая, когда Гордеева подойдёт ко мне и отлупит этим букетом. Мне почему-то кажется, что она может.

Ася спускается по лестнице, и вдруг возле самой последней ступеньки ей перегораживает дорогу какой-то молодой и наглый парень. Он что-то бурно ей говорит.

Я напрягаюсь, наблюдая за ситуацией. Судя по тому, как Гордеева делает несколько шагов в сторону, парень ей не нравится.

А дальше происходит полный беспредел, от которого моя адекватность начинает подтекать. Швыряю букет на капот и срываюсь в строну в край охреневшнго сосунка, который с чего-то решил, что имеет право трогать мою женщину.

Ася

– Козловский, вы что себе позволяете? – чувствуя исходящий от студента злой кураж, я пытаюсь обогнуть его и сбежать к Царицыну, абсурдно радуясь его появлению.

Но Виктор снова блокирует мне путь.

– Я понял, почему вы меня постоянно пытаетесь завалить, Анастасия Ивановна, – скалится парень. – Просто я вам нравлюсь!

– Вы не в себе, Козловский, пренебрежительно фыркаю. – Я поставила вам экзамен. Освободите дорогу!

– Нет, – качает он головой. – Не в моих правилах отпускать женщину неудовлетворённой.

Он делает шаг вперёд, а я, пытаясь уклониться от его рук, дёргаюсь в бок. Больно бьюсь коленом о перила и чувствую, что начинаю падать прямо на ступеньки.

Виктор пользуясь этой секундной слабостью, ловит меня за талию и прижимает к себе.

– Козловский! – луплю я его по рукам. – Поставьте, отставьте меня немедленно!

Ей Богу, в такой ситуации лучше упасть и разбить голову о ступеньки!

– А ты вкусно пахнешь, Анастасия Ивановна, – я чувствую горячее дыхание студента на кромке уха.

И тихо холодею от страха, понимая, что если кто-то из начальства увидит на телефоне запись, как мы с Виктором «обнимаемся». Да мне же просто никто не поверит, что я не виновата! Меня уволят…

– Руки от неё убрал! – раздаётся над головой грозный голос Макса.

Виктор отлетает в сторону, а меня на мгновение отключает и оглушает от окружающего мира. Потому что в руках этого чертова Царицына мне так уютно и так хорошо, что я забываю, кто я, где я и какая Макс сволочь. На самом деле ничем не лучше этого Козловского! Хотя…

Да кому я вру! Самый он лу…

Царицын отпускает меня и задвигает себе за спину.

– А у нашей Анастасии Ивановны, оказывается, есть личная жизнь, – едко ухмыляется Виктор.

– Язык свой в зад себе засунь, пока я тебе не вырвал руки и не засунул туда же, – сжимает кулаки Царицын. Говорит жестко, но спокойно.