«Ты старая тупая сука, – начиналась записка. – Поверить не могу, что ты была такой чертовски тупой дурищей, чтобы подумать, что можешь украсть у меня последние вещи».

Пару дней спустя Шелли переслала эту записку брату Рона, добавив от себя: «Вкладываю сюда же письмо, которое Рон отправил вашей матери. Мне очень за него неловко».

Невестка Рона ответила на это так: «Его записка даже более оскорбительна, чем предыдущая, где слово на «с» использовано 22 раза – по подсчетам Мишель».

Дальше она выдвигала предложение, как оградить мать Рона от его нападок: «Я даю Мишель позволение сделать копии писем Рона к матери и связаться со службой защиты пожилого населения, 3 декабря 2001 года».

Джеффу Вудворту продолжали поступать звонки от Шелли Нотек. По мнению семьи Рона, Шелли была добрая, умная и заботливая. Они жили далеко, в Мичигане, а Шелли обеспечивала их матери поддержку в трудные времена.

Рон с каменным лицом выслушал голосовое сообщение, которое оставили его родные на автоответчике Нотеков. Когда Шелли вернулась домой, она проиграла его еще раз и спросила, все ли слышал Рон.

Позднее она написала семье Вудворт, что случилось дальше.

«Рону было все равно… правда, потом он разозлился, сказал «я не собираюсь подчиняться ничьим приказам» и устроил скандал».

Брату Рона показалось, что Шелли тоже начинает от него уставать. Вот что он писал:

«Мишель неоднократно разговаривала с Роном о его отказе ухаживать за матерью и нежелании заниматься делами, но он не реагировал. Мишель сказала, что из подруги превратилась для него, по сути, в мать и Дэйва это раздражает».

В колледже начались зимние каникулы, и Сэми приехала домой из Эвергрин. Тори где-то гуляла с друзьями, а Рон работал в сарае, когда к воротам подрулил джип шерифа округа Пасифик. Заместитель шерифа вылез из машины и постучал к ним в дверь. Шелли сразу же открыла. Сэми не слышала, о чем они говорят, но была уверена – дело в Кэти. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Никки впервые обратилась в полицию.

Они знают! – думала она. – Началось!

Мать заперла двери.

– Зачем он приезжал? – в панике спросила Сэми. – Это из-за Кэти, да? Они знают про Кэти, мама!

Глаза Шелли широко распахнулись, и она схватила дочь в объятия.

– Нет-нет, – воскликнула она. – Дело в документах Рона. Все в порядке, честно. Кэти тут не при чем.

Сэми начала плакать и побежала к матери в спальню. Через секунду Шелли вошла туда следом за ней и снова обняла, повторяя, что очень сожалеет. Она говорила, что смерть Кэти тяжелым грузом лежит у нее на душе. Что она с трудом заставляет себя жить дальше, потому что когда-то совершила такую ошибку. Шелли признавала, что поступала неправильно, но в смерти Кэти она винила Никки и Шейна.

– Они так мучили ее! – вздыхала она.

Сэми не могла вспомнить ни единого раза, когда Никки нападала на Кэти. Шейн – да, но только когда их мать стояла над ним и говорила, что делать.

«Врежь ей по голове, Шейн!»

– Я ужасно виню себя за то, что это так сказалось на тебе, – повторяла Шелли, роняя слезы. – Мне очень-очень жаль. Ничего подобного больше не повторится, обещаю. Если кто-нибудь узнает, нам с папой придется убить себя, чтобы ты не жила с этим дальше.