Но больше всего на жену. Она уехала так, будто ставила точку в наших отношениях. И теперь она начинала новую жизнь! Без меня! Совершенно другой. Такой, какой я её ещё не знал. Зато она меня знала. И наверняка понимала, что это не всё. Разговор у нас с ней состоится. И теперь я уверен, что скоро.

— Проклятье! — со злости кинул бутылку в стену и обернулся на дверь, встречая ошарашенный взгляд своего начальника охраны.

Его не было дома два дня. В первую ночь его отсутствия я думала, что Нармузинов просто решил меня хотя бы на время оставить в покое, и поэтому не зашел в спальню. От странной радости забылась сном только под утро и то на жалкие три часа. А всё из-за мысли, что ему просто могла надоесть его живая игрушка. Я. Наверняка, такому влиятельному ублюдку очень быстро приедается всё новое, и душа требует свежих эмоций. Хотя какая уж там у него душа. Но надежда, кроооохотная такая, всё же встрепенулась внутри, несмело. Пока что очень несмело.

Однако, утром я не услышала привычных шагов служанок, шаставших с завтраком к своему господину, а это значило, что он попросту не вернулся домой ночью. И следующей тоже. Но к вечеру второго дня уже знала, что Нармузинова не будет. Услышала разговор двух женщин на кухне. Туда я забралась, осматривая дом. В конце концов, неспроста же Тень, как я называла про себя ту, «свою» служанку, стала оставлять открытой мою дверь? Видимо, хозяин решил позволить своей игрушке освоиться в клетке.

— Асия, сегодня за покупками поедешь вместе с Баянат и Умаром, — женский голос, тихий, но полный какой-то надменной власти.

— Да, Иман.

Кажется, это та, которую я увидела первой в доме. Значит, она тут прислугой управляет.

Вчера я стояла за дверью, ведущей в кухню. Собиралась войти туда, но вовремя притормозила, увидев невысокую стройную фигуру Тени, стоявшую у плиты. На ней даже фартук однотонный чёрный. Тень закончила что-то размешивать и встала напротив светленькой девчонки, покорно склонившей покрытую платком голову. Протянула ей какую-то бумажку из своего кармана.

— Собирайтесь. Это нужно купить, — заминка, — молодой госпоже. Завтра вечером приедет господин, необходимо, чтобы к его приходу всё было готово.

А молодая госпожа — это кто у них? Только от предположения, что Тень так назвала меня, в горле перехватило. Затошнило. Госпожа! Да у дворовой шавки здесь прав и свободы больше, чем у меня.

Но даже если предположить, что речь обо мне…Стоп…она сказала, что нужно что-то купить именно для меня? Зачем? Таааак, а вот это уже плохая новость. Очень плохая. Мне нужно больше времени. Я только начала осматриваться в доме. Даже начала рисовать примерный план здания на одной из салфеток карандашом, найденным в ящике трюмо. Это была моя вторая вылазка из «своей» комнаты. Первую я совершила рано утром. Когда, казалось, в доме все ещё спали. Тогда я прошлась по первому этажу, считая про себя комнаты, запоминая, где была расположена кухня и какая-то подсобка, с правой от нее стороны. На первом этаже оказалось несколько запертых комнат, а так же большая гостиная, вход в которую находился прямо напротив лестницы. Не рискнула задержаться в ней надолго, но глаз зацепился за светлый интерьер. Светлые стены, большие окна и почти белые наливные полы под мрамор. Почему обратила на это внимание? Потому что в первый раз, когда Нармузинов втаскивал меня на второй этаж, было не до экскурсий, а сейчас будто торкнуло: светлый? Странно. Я была уверена, что сукин сын предпочитает тёмные цвета. Чёрные. Как его одежда, конечно. Как его сердце. Пустое, чёрное, страшное. Самое чёрное, которое может только представить человеческое воображение. Осторожно ступая босыми ногами, выскользнула за дверь и от неожиданности остановилась. Только оказавшись на улице, под крышей дома, вдруг подумалось о том, что будет, если меня засекут охранники? А они же прямо тут. Кажется, вот, сделай ещё пару шагов, спустись по крыльцу, и бородатые молодцы с автоматами наперевес патрулируют участок по периметру.