– ТЫ СМЕЕШЬ?!

Губы Мии изогнулись в холодной усмешке.

– И каково терять то, что ты любишь, ублюдок?

Подняв бледную руку, Мия показала на стилет из могильной кости, который он носил на поясе. На клинок, который много лет назад подарил ей не-кот, ныне сидевший на ее плече. Клинок, который спас ей жизнь. Клинок, который она погрузила в сердце двойника, осмелившись мечтать, что все это можно закончить иным путем. Его янтарные глаза мерцали алым во мраке. Рукоять была сделана в форме вороны в полете – герб семьи, которую этот мужчина полностью уничтожил.

– Это принадлежит мне, – сказала Мия.

– Тебе ничего не принадлежит, – сплюнул Скаева, и из его глаз потекли черные слезы. – Разве ты еще не поняла? Всем, что у тебя есть, всем своим естеством ты обязана мне.

– Я ничем тебе не обязана, отец.

Мия подняла меч между ними.

– Ничем, кроме этого.

Тень Скаевы забурлила. Черные глаза глядели на дочь. С подбородка свисала черная слюна. Тьма между ними углубилась, и больше ничего не осталось. Он посмотрел на то место, где погиб Уиспер, и оскалил зубы. Чистая, безупречная ярость внутри него хлынула вверх и наружу, наконец забирая мужчину полностью в свою власть.

– Что ж, тогда приступим, – прошептал он.

Мия беззвучно исчезла и через секунду возникла в воздухе над ним, высоко подняв меч. Тени исказились, сгибаясь в цепкие руки, и рассекли воздух. Но вместо того чтобы отшагнуть в сторону, Скаева с ревом потянулся вверх и схватил ее за горло. И, прилагая титанические усилия, крутанул ее в воздухе и швырнул на пол.

Прозвучал раскат грома, мрамор и могильная кость треснули под ее весом. Меркурио отпрянул от осколков, взлетевших в воздух, взрыв белым звоном раскатился по его черепу. Уже спустя секунду из обломков вылетел черный силуэт, подобно возродившемуся черному фениксу, и ударил Скаеву в грудь, поднимая его к потолку. При ударе потолок разбился, как лед, и оба полетели вниз в вихре осыпающихся осколков могильной кости. Меч Мии проехался по полу и затерялся в щебне.

Меркурио видел, что теперь ее тело окутано тенями. Из лопаток, подобно крыльям, выросли чернильно-черные щупальца, из кончиков пальцев – острые, как лезвия, ленты тьмы. Старый епископ едва узнал свою любимую дочь, когда сила внутри нее наконец полностью вырвалась на свободу. Ее волосы удлинились и парили вокруг лица, как змеи. Кожу будто объяло пламя. Он увидел бледный сияющий шар, высеченный на ее лбу. Теперь Мия выглядела как создание из теней, а не из плоти, и увеличивалась в размерах, постепенно заполняя собой весь зал. Скаева тоже становился больше. Они врезались друг в друга с очередным раскатом грома и вспышкой лунного света. Зеркальные фрагменты убитого бога, две половинки, воюющие друг с другом и превращающие все вокруг в руины. Демоны закружились в воздухе, сливаясь в хор черных криков, и вся Бездна вырвалась наружу.

Город содрогнулся, в небе перекатывался гром, ветер превратился в ураган. Меркурио отполз подальше от поля битвы, к краю зала. Среди обломков он обнаружил пропитанного кровью Сидония. Гладиат держал свои внутренности одной рукой, а другой пытался оттащить в безопасное место Мечницу, которая по-прежнему лежала без сознания. Меркурио увидел Мариэль, притаившуюся в тенях неподалеку, обдуваемую воющим ветром, ее сальные волосы прилипли к изувеченной плоти.