Но уклониться от разговора с женой он никак не мог, поэтому затем набрал и ее номер.

– Вы где сейчас?

Она спросила скорее смущенно, нежели холодно.

– Дома.

– С работой все хорошо получилось?

– Еще не закончил. До завтрашней ночи, наверное, буду занят.

– Вот как… Ну ладно, отдыхайте.

Разговор закончился. Лучше бы она кричала, как другие жены, злилась, ругала его, осыпая бранью. Тогда ему жилось бы спокойнее. Характер жены, эта ее готовность к послушанию, этот осадок от покорности, печалью лежащий на ее сердце, – все это душило его. Он не мог не знать положительных качеств жены, не мог не знать, как отчаянно она пытается понять его, старается окружить заботой. Не мог он не знать и о том, что сам он, наоборот, человек эгоцентричный и безответственный. Но даже сейчас, в этот миг, вопреки здравому смыслу ему хотелось думать, что выдержка и благие намерения жены не дают ему дышать и это из-за них он ведет себя еще хуже.

Когда буря эмоций – ощущение вины, раскаяние и сомнения – пронеслась над ним и утихла, он, как и задумал, набрал номер телефона Ч. и тут же услышал его голос:

– Это вы, сонбэ? Сегодня вечером будете в студии?

– Нет, – ответил он. – Вчера всю ночь работал. Сегодня хочу немного отдохнуть.

– Да? Ну хорошо.

В Ч. чувствовались самоуверенность, великодушие и спокойствие, свойственные мужчинам, еще не достигшим тридцати. Он мысленно раздел его, скорее худощавого, нежели крепкого и сильного на вид. Кажется, подойдет.

– У меня к тебе просьба.

– Какая?

– Что у тебя завтра? Найдется время?

– Завтра вечером у меня встреча.

Коллеге, не понимавшему, зачем его просят куда-то прийти, он назвал адрес мастерской М.

– Это займет всего часа два, к вечеру освободишься.

После этих слов он, вдруг решив поменять планы, зашел с другой стороны.

– Ты ведь вчера сказал, что хочешь посмотреть мою работу?

– Да, конечно, очень хочу, – с готовностью ответил Ч.

– Я сейчас еду в студию.

Разговор закончился.

Он надеялся, что отредактированная прошлой ночью кассета понравится внимательному к деталям Ч., надеялся пробудить в нем интерес к своему фильму. К тому же вежливый молодой человек вряд ли сможет легко отказать в просьбе старшему товарищу, работающему с ним в одной студии. Уверенности не было, но радостное предчувствие уже овладело им.

Ч. приехал раньше назначенного времени. Следуя своему любимому выражению: «Take it easy», он в любой обстановке вел себя расковано, но в этот раз казался немного напряженным. Он даже сказал:

– Что-то я нервничаю.

Подавая Ч. чашку кофе, он опять мысленно раздел его. Воображаемая картина понравилась ему. Кажется, Ч. подойдет.

Накануне посмотрев кассету, Ч. взволнованно признался:

– Не могу поверить… Это шедеврально! Как у вас это получилось? Если честно, я до сих пор считал вас вполне заурядным художником… Ой, простите…

В глазах, в голосе Ч. сквозила явная симпатия, которую раньше он за ним не замечал.

– Разве можно настолько изменить свой стиль? Как бы лучше выразиться… Такое впечатление, будто какой-то великан вдруг поднял вас и переместил в другой мир… Вы только посмотрите на эти краски, оттенки!