Даже то, что она не ест мясо – только крупы, салаты из трав и сырые овощи, – так хорошо сочеталось, что казалось ему теперь, с наличием у нее монгольского пятна, похожего на синий цветок, что разделить эти две вещи он уже не мог, и то, что кровь, излившаяся из ее вен, впиталась в его рубашку, высохла и, затвердев, приобрела темно-коричневый, как у фасолевой каши, оттенок, он стал воспринимать как тревожащий намек на его необычную судьбу, намек, не подлежащий расшифровке.
Ее маленькая квартира находилась в тихом переулке недалеко от женского университета Д. Как велела жена, он купил фрукты и стоял перед домом в несколько этажей, держа пакеты в обеих руках. В них были мандарины с острова Чечжудо, яблоки, груши и даже несезонная клубника. От тяжести ныли руки и плечи, но осознание того, что ему предстоит войти в ее квартиру и оказаться с нею с глазу на глаз, вызвало в нем что-то похожее на страх, и он стоял, не решаясь войти.
Наконец, сначала опустив пакеты, он открыл крышку мобильного телефона и набрал ее номер. Ровно десять раз прозвенела трель, но она не ответила. Он взял фрукты и стал подниматься по лестнице. На третьем этаже, дойдя до угла коридора, нажал кнопку звонка с номером 16. Как он и предполагал, никто ему не открыл. Тогда он повернул дверную ручку. Дверь неожиданно оказалась незапертой. Он снял бейсболку, чтобы вытереть холодный пот, увлажнивший волосы, и снова надел ее. Поправил на себе одежду, глубоко вздохнул и наконец открыл дверь.
Квартиру, окнами выходившую на юг, до самой кухни наполняли теплые лучи октябрьского солнца, придавая всему некую таинственность. Знакомая на вид одежда – очевидно, перешла от жены – разбросана по полу, кое-где были комочки пыли толщиной с палец, однако квартира почему-то не выглядела грязной. Может быть, оттого, что в ней почти отсутствовала мебель.
Он оставил в прихожей пакеты, оттягивавшие руки, снял обувь и прошел в комнату. Свояченицы нигде не было. Куда она делась? Зная, что он придет, куда-то ушла? Даже телевизора нет, лишь две розетки и рядом с ними отверстие для антенны тоскливо глазели на него со стены. Телефон, установленный женой, одиноко занимал свое место в гостиной, которая одновременно служила и спальней, в углу располагался пружинный матрас, а на нем мягко пушилось одеяло, и выглядело это спальное место как пещера, из которой только что выполз человек.
Это произошло в тот миг, когда он наполовину раздвинул дверь на лоджию, почувствовав легкую духоту. Неожиданно уловив какое-то движение, он резко повернулся. И перестал дышать.
Она выходила из ванной. Оттуда не доносилось никаких звуков, поэтому он даже представить себе не мог, что она там. Но что действительно повергло его в изумление, так это ее нагота. Без единой капли влаги на обнаженном теле она стояла в полной растерянности, даже немного испуганная. Затем одну за другой подобрала с пола разложенную одежду и прикрылась ею. Не потому, что устыдилась или почувствовала себя неловко, – ее поведение ясно показывало, что она просто действует так, как следует действовать в такой ситуации.