– Вот вам здрастье! – Бич не сдержал удивлённого возгласа. – Ты, что ли, Чекист? Что, партизаны заинтересовались Щукинской Чересполосицей?

– Сдалась она мне! – владелец «маузера» сплюнул под ноги – Собрались, понимаешь, с хабаром на Речвокзал, да по пути зависли в Серебряном Бору. Ну, Мессер под филёвскую самогонку и раскроил рожу одному палеонтологу. Из-за девки поцапались – там их много, новенькие, из Замкадья.

– Вас что, попёрли из Серебряного Бора? – восхитился егерь. – Ну, вы, блин, даёте…

– В натуре, попёрли. – уныло кивнул Чекист – Сказали: «чтобы три месяца духу вашего здесь не было!»

– Ты мне мозги не парь, а? Чтоб из-за банального мордобоя с Поляны? Колись, что вы на самом деле учинили?

– Ну… Мессер университетскому не просто так рожу раскроил – он её финкой раскроил. Так тот умник сам виноват: дал бойцу по башке бутылкой, ну, он, в натуре, не стерпел.

И в подтверждение своих слов указал на «бойца» – чернявого, цыганистого вида, с фиксой, синими «перстнями» на пальцах и головой в окровавленных бинтах.

– Ну, если бутылкой, тогда конечно. – согласился Бич. – А к Шмулю-то вас как занесло? Вроде, раньше вы в шинке не появлялись?

– Так я ж говорю – выставили нас с Поляны, а душа ещё просит. Мы только сели квасить, когда кипиш поднялся… Вот и вспомнили про Шмуля. А что? Шинок недалеко, догонимся, а там и на Речвокзал.

– Всё с вами ясно. – хмыкнул егерь. – Догоняетесь, значит? Только учти, Чекист, и бойцам своим вложи в мозг: шинок вам не Поляна, набарагозите – пеняйте на себя!

– Да мы что, мы ничего! – засуетился «партизан». – Мы ж всё понимаем. Вон, Шмуль как сказал – «сгонять тут надо, Бичу подмогнуть» – так мы сразу ноги в руки. Мы тебя конкретно уважаем, кого хошь спроси!

– Ладно, ладно… – отмахнулся егерь, и Чекист с готовностью умолк. – У нас, как видишь, двое раненых. Сгоношите пару носилок, только поскорее: того гляди стемнеет, пока доберёмся до шинка…

– Лады! – обрадовался Чекист. – Не сомневайся, начальник всё сделаем, в лучшем виде. Яцек, Мессер, скидава̀й шинели! Сапёр, Бурят – нарубите жердей. И не спать, бойцы, Родина зовёт!

– Этот бродячий цирк, – негромко объяснял Бич, наблюдая за воцарившейся на полянке суетой, – и есть знаменитые «партизаны». Они появились недавно, пару лет назад, но уже успели прославиться.

Их старший, Чекист, прежде чем попасть в Лес, увлекался военной атрибутикой, даже ходил в чёрных копателях. Вот и здесь занялся привычным делом: мародёрят помаленьку, тащат, что плохо лежит – одно слово, барахольщики. А «партизанами» их прозвали после того, как он забрался на Мосфильм и вырядил свою ораву в тряпьё из тамошней костюмерной. Там, кстати, и стволами разжились, оружейка у киношников богатая. Так-то они ребята ничего, безвредные, только с головой не шибко дружат.

– Готово, гражданин начальник! – Танкист бежал к ним рысцой, на ходу придерживая рукой коробку «маузера». Егору на миг показалось, что он вытянется по стойке смирно и вскинет ладонь к козырьку фуражки.

– Трупы мы прикопали, вон там, под сосной, и затёс сделали, чтобы найти, если понадобится. Тут вот какое дело…