«Так вот кто эта наглая девчонка! — поняла Ольга. — Вот почему мне показалось знакомым ее лицо. Она просто очень похожа на Никиту! Но каков мерзавец, хоть и покойник! Такой сюрприз мне после смерти приготовил!»

Адвокат продолжал:

— Так же он оставляет вторую принадлежащую ему на правах собственности квартиру по адресу Каменноостровский проспект, дом четырнадцать, квартира восемь, своей вышеназванной дочери Ларисе Шуваловой.

— Черт! — не выдержала Ольга. — Черт, черт! Это что же — мне на улицу теперь выметаться! Где ж мне жить-то?

— Ольга Михайловна, — укоризненно произнес адвокат. — Я попрошу вас соблюдать тишину.

Девица в углу нагло расхохоталась.

— Далее! — Адвокат сурово взглянул на Ларису и продолжал:

— Также он оставляет своей дочери Ларисе денежные средства, находящиеся на его счетах в Сбербанке, в Балтонексимбанке и в Дрезднербанке…

Ольга хотела было вскочить и выйти из конторы, на прощание хлопнув дверью, но какое-то смутное чувство заставило ее остаться и дослушать до конца.

— Также он оставляет своей дочери Ларисе принадлежащий ему дом в поселке Токсово вместе с земельным участком и прочими находящимися на этом участке постройками…

— Так же он оставляет… Принадлежащие ему автомобили «Мерседес-420», государственный номер такой-то, и «БМВ-530», государственный номер такой-то…

— Так же он оставляет своей дочери.., принадлежащую ему на правах собственности виллу в Испании…

— Так же он оставляет своей дочери.., квартиру на бульваре Мак-Магон в Париже…

Ольга только тихо стонала.

— Своей жене Ольге Шуваловой, — продолжал адвокат, и Ольга насторожилась, — он оставляет доставшийся ему в наследство от матери участок земли в поселке Синявино площадью ноль целых шесть сотых гектара с находящимся на нем щитовым домом размером пять на шесть метров и дровяным сараем. Подписано в присутствии адвоката Лившица и двух свидетелей. Дата, подпись.

— В поселке Синявино! — звонко произнесла Ольга в наступившей тишине. — Посреди болота! Шесть сотых гектара! Щитовой дом!

Пять на шесть метров!

— Совершенно верно, — подтвердил адвокат. — Совершенно верно, Ольга Михайловна.

Ольга встала, повернулась и деревянной походкой вышла из кабинета, провожаемая наглым взглядом и тихим смехом своей незнакомой падчерицы.

Приехав домой, она еще по привычке говорила мысленно «домой», хотя это был уже не ее дом, Ольга достала несколько чемоданов и начала упаковывать вещи. В первую очередь шубы… Что ж, мехов ей хватит на более-менее сносную жизнь… Конечно, жить с матерью — это гроб, лучше сразу застрелиться, но хоть деньги какие-то будут. Не бог весть что, но все-таки четырнадцать шуб, самая дешевая — шесть тысяч долларов…

В квартиру позвонили. Ольга, ожидавшая теперь от неожиданных звонков только плохого, выглянула в глазок и тут же радостно открыла дверь: на площадке стоял Леопольд Моисеевич, ее «придворный» меховщик, человек, приносивший домой все эти шубы.

— Леопольд Моисеевич, душка, как вы вовремя! Я уже хотела вам звонить. Дело в том, что я решила избавиться от части своих мехов.

Сами понимаете, кое-что уже вышло из моды…