Начнем с того, что в семье юного Дэвида отец – не лучший пример для подражания: патологический бабник, чей брак висит на волоске. И Дэвид это знает. «У папы было немало возможностей сходить налево, и он ими пользовался вовсю, – говорит он. – По ночам, по утрам и в обеденный перерыв». Такая ирония – слабый щелчок кнута, но в кончик ремня вплетен свинцовый шарик; вы уже читаете дальше и только потом понимаете, что удар был болезненным.

Мэг и Сьюзен оказались в доме Чандлеров после того, как их родители погибли в автомобильной аварии (я все жду, когда уже кто-то займется исследованием незыблемой популярности автомобильных аварий и их влияния на американскую литературу). На первый взгляд кажется, что они прекрасно поладят с мальчишками Рут – Вуфером, Донни и Уилли-младшим – и с самой Рут, этакой добродушно-веселой женщиной, которая любит поболтать, курит, как паровоз, и не считает зазорным угостить соседских мальчишек пивом, если те пообещают ничего не говорить родителям.

Кетчам мастерски выписывает диалоги, и у Рут замечательный голос, фактурный и чуть хрипловатый на внутренний слух. «Усвойте один урок, парни, – говорит она в какой-то момент. – Запомните, что я скажу. Это важно. Будьте ласковы с женщиной, и она сделает для вас что угодно… Дэви был милым с Мэг, и она нарисовала ему картинку… С девчонками все очень просто… Пообещайте им самую малость, и вмиг получите что хотите».

Можно подумать, что для двух травмированных девчонок это идеально благоприятная среда и идеальный взрослый опекун… но это Джек Кетчам, и он не играет в такие игры. Никогда не играл и, вероятно, не будет играть и впредь.

Рут при всем ее внешнем веселом цинизме и добродушии сходит с ума, погружаясь в свой собственный ад насилия и паранойи. Эта чудовищная, но в то же время вполне прозаичная злодейка – прекрасный типаж для периода президентства Дуайта Эйзенхауэра. Нам так и не скажут, что подтолкнуло ее к безумию; и не случайно все зверства, творящиеся в доме Рут, сопровождаются фразой «Никому не рассказывай». В этой фразе – вся сущность пятидесятых, и в романе Кетчама все соблюдают заговор молчания, пока не становится слишком поздно, чтобы предотвратить последние конвульсии.

Кетчама интересует не столько Рут, сколько дети – не только мальчишки Чандлеры и Дэвид, но и все остальные ребята, проходящие через подвал в доме Чандлеров, где медленно убивают Мэг. Кетчаму небезразличен Эдди, и Дениз, и Тони, и Кенни, и Глен, все эти мальчишки пятидесятых, с напомаженными коротко стриженными волосами и разбитыми после бейсбольного матча коленками. Некоторые, как Дэвид, ничего не делают, просто смотрят. Другие участвуют в издевательствах и выцарапывают раскаленными иголками слова «ТРАХНИ МЕНЯ» на животе Мэг. Они приходят… они уходят… смотрят телик… пьют кока-колу, едят сэндвичи с арахисовой пастой… и все молчат. Никто не пытается остановить тот кошмар, что творится в подвале. Это жуткий сценарий, «Счастливые деньки», скрещенные с «Заводным апельсином»; «Сердечные дела Доби Гилиса» в безумном союзе с «Коллекционером». И Кетчам заставляет нас поверить, что такое возможно. При сочетании «правильных» обстоятельств: отчужденные от родителей дети, равнодушные к детям родители, занятые только собой, и, самое главное, общая атмосфера «не лезь не в свое дело», – что-то подобное могло бы случиться на самом деле. В конце концов именно в те времена женщину по имени Китти Дженовезе зарезали прямо на улице в Нью-Йорке. Ее убивали несколько часов, она кричала, звала на помощь, люди видели, что происходит, но никто не вмешался. Никто даже не позвонил в полицию.