Так вот что такое сердечный приступ. Я прижал руки к груди, пытаясь успокоить дыхание. Тело покрылось липким потом. Ну как можно было все испортить? Неужели Одри видела мое лицо?

Не стоило подходить к ее окну, я же знал. Придумал себе предлог: якобы только взгляну, понравился ли ей букет. И так было ясно, что понравился: она тут же выложила его в Инстаграм с подписью: «Неожиданные цветы — самые красивые» и эмоджи цветочка.

По правде, Одри стала для меня наркотиком, я не мог жить без ее маленького личика в форме сердечка. Раньше мне удавалось себя контролировать, но теперь, когда она живет в Вашингтоне и каждый день дышит одним со мной воздухом, я сорвался.

В итоге я несколько часов простоял у ее окна. В животе бурчало, ноги свело, а я завороженно наблюдал за спящей Одри и был готов всю ночь смотреть на то, как поднимается и опускается ее грудь. Она такая идеальная, такая головокружительно и душераздирающе совершенная, что часть меня страстно желала положить руку на ее шею, осторожно прижать большой палец к трахее и давить, пока не остановится дыхание. Тогда Одри останется совершенной навсегда.

Конечно, я не стал бы этого делать. Просто очередная навязчивая мысль. Абсолютно безобидная.

А потом все испортила уличная кошка. Она прохаживалась по переулку, подошла и начала тереться о мою ногу. Я оттолкнул ее, а кошка в ответ зашипела и бросилась на меня. Я дернулся в сторону и стукнул коленом в окно спальни Одри.

В тишине ночи этот стук был словно сирена. Я нагнулся посмотреть, не заворочалась ли она.

Надо было сматываться. Я должен был убежать, прежде чем она могла увидеть меня, но я был пойман в ее рабство. Я остался на месте, и половина меня была взволнована неизбежной встречей, а другая половина понимала, что это равносильно самоубийству. «Беги!» — мысленно кричал я себе. Если Одри увидит меня рядом со своим окном, мечтам о счастливом будущем придет конец. Ее внезапное «Эй!» вернуло меня с небес на землю. Я вскочил и побежал.

Жалкий. Предельно жалкий. Неудивительно, что мы с Одри не вместе. Я недостоин дышать с ней одним воздухом.

Я стукнул себя кулаком по бедру и поморщился от боли. Как же так! В остальных сферах жизни у меня все налажено: приличная работа со страховкой, тщательно распланированные занятия спортом (бег и силовые упражнения), регулярная стирка постельного белья. Но в том, что касается женщин — а именно Одри, — я совершенно безнадежен. Даже цветы не могу нормально подарить.

Жалкий тип.

Цветы-то ей понравились. Одри так улыбалась, нюхая их, аккуратно трогала лепестки. Я рад, что настоял на полностью оранжевом букете. Флорист отговаривала меня, предлагала добавить других цветов «для разнообразия», однако я был непреклонен. Пусть Одри увидит, что я знаю ее любимый цвет. Что я понимаю ее.

А потом я взял и все испортил.

Жалкий тупой идиот.

Я ударил себя еще сильнее.

Вот почему ты один.

В ноге запульсировала боль, и я понял, что был не прав. Я не один, у меня есть парни с форума «Засветившиеся». Они сочувствовали мне, когда я мучительно переживал разрыв с Сабриной, Эли и другими женщинами, которыми я заменял Одри. Они мне помогут.