— Есть, есть… Вот водка… Рыба, молоко… — Штора бросился из комнаты и вернулся с бутылкой молока.

— Ну и прекрасно! — сказал супермен. — Художнику больше ничего не нужно!

— Великий художник! — сказал Штора. — Талант редкий и необычный. Но с неудавшейся судьбой. Пять раз этот человек, этот красавец, супермен чистой воды, благороднейшей души человек, обаятельнейшая личность…

Мне вдруг показалось. Штора забыл, что пять раз.

— Пять раз этот человек, скромно стоящий сейчас перед вами, поступал в Академию художеств и пять раз не был принят! Похлопаем же ему!

Захлопали Картошины, скорее всего, от испуга. Идиотство хлопать человеку, который пять раз проваливался на экзаменах!

Я так и не понял, хвалил ли его Штора или издевался.

С большим подъемом Штора продолжал:

— Кто из вас, здесь сейчас сидящих, может сравниться с волей, стойкостью, упорством, последовательностью, верой в свое дело, непреклонностью этого простого парня? Кто?! Никто! И он будет принят! Он добьется своего! Такие люди всегда добьются своего, так выпьем же за него, друзья!

Обаятельнейшая личность взяла в одну руку бутылку водки, в другую бутылку молока и, стоя, возвышаясь над всеми, гордо и твердо, театрально и монументально, спокойно, вперекидку из двух бутылок вливала в себя обе жидкости. Как при исполнении особо сложного номера в цирке, стояла мертвая тишина. Не хватало только барабанной дроби.

Картошин зябко ежился. Катя Картошина отчаянно моргала. Отечески смотрел на супермена Штора. Напрягся готовый крикнуть «Браво!» Вася.

Супермен пил не морщась. Супермен знал свое дело. На то он и был супермен.

Он выпил все.

Качнувшись, рухнул на пол.

Храп супермена возвестил о том, что спектакль окончен.

— Я думаю, его следует положить на постель, — сказал Картошин мягко.

— Ему следует поступить в академию, — сказал Штора.

— Не может же он так лежать! — возмутилась Катя.

— Может быть, человеку хочется полежать, — сказал Штора.

Картошины притихли. Возможно, они размышляли над ответом хозяина. Но им не пришлось долго размышлять.

Хозяин вдруг исчез и так же внезапно возник с пистолетом в руке.

— Отличная штука! — заорал он, размахивая в воздухе вальтером. — Я им волков стрелял и лис!

Подскочив к лежащему супермену, Штора выстрелил над самым его ухом.

Резкий звук пистолетного выстрела наполнил комнату. Зазвенело у меня в ушах.

Но не в ушах супермена. Он не шелохнулся. Сон его тоже был суперменским.

По всей вероятности, Картошины решили, что супермена убили и настала их очередь. Они уже не держались за руки, а обхватили друг друга за шею и зажмурились.

Хозяин дома с великим удовольствием выстрелил вторично в потолок. Тогда вскочил с места Вася.

— Я не люблю! — заорал он. — Я не люблю!

— Чего ты не любишь? — уставился на него Штора.

— Ненавижу, — заорал он, — когда в руках пистолет!..

— Спокойно, Василий! — сказал Штора.

— Не спокойно! — заорал Василий.

— Пошел ты… — сказал Штора равнодушно.

Василий кинулся на Штору.

Они покатились по полу, наткнулись на лежащего супермена.

Вскочили и покатились снова.

Василий пытался отнять у хозяина пистолет, но хозяин не хотел с ним расставаться.