На колени Стёпе села, В очи ясные глядит
И, воркуя, говорит:
«Не меня ль ты, милый, любишь? Не прогонишь? Не погубишь? Может, милой назовёшь?
Под венец со мной пойдёшь? От любви, гляжу, пьянеешь! А потом не пожалеешь?
Мне гарантии нужны, Что от будущей жены Ничего, мой друг, не скроешь. Сердце полностью откроешь. Мне любовь свою докажешь!
Вот возьмёшь сейчас и скажешь, Что тебе всего дороже.
То, что прячешь ты, похоже... Ты не скажешь: «Шкурок нет». Это всем уж не секрет».
Молвит Стёпа: «Ангел мой, Лучший соболь будет твой! Шубку, шапку подарю!
Ведь я зря не говорю. Маму жаль сейчас будить.
Но зачем спешить нам жить?» - «Ах, как долго утро ждать! А яйцо мне можешь дать?
Это уж такой пустяк!
Не откажешь мне никак!» Пальчиком она грозит И нежнее говорит: «Ну же, дай его, Степан!» Он сидит, как истукан.
Словно хмель с него слетел, Он проснулся и прозрел!
«Вот зачем красотка эта Залетела. С того света Ещё гонка за яйцом! Обложили ведь кольцом Злые силы всей тайги! Кто она? Сказать: беги Без оглядки, если дышишь?» А она ему: «Ты слышишь?» - «Слышу. Только ночь есть ночь! Не могу ничем помочь. Пошутили, поиграли... Отдыхать уж не пора ли? Вон в той горенке кровать. Можешь там до света спать». Стёпа деланно зевнул, Лёг на лавку и «уснул».
Но, конечно, он не спал. Всё в уме перебирал, Что вокруг него творится. Что же выкинет девица? Поняла, чуть свет уйдёт? Или новое найдёт Представленье-искушенье? «Друг мой воет! Вот мученье! А что делает она?
Спит, наверно, тишина... Вдруг звук странный долетает... Громче, громче, нарастает... Сел Степан, вокруг глядит... Лампа плохо уж горит - Керосин весь выгорает, Еле-еле свет мерцает.
«Что же всё-таки шипит?
Там, за дверью, где мать спит?!» И вдруг стон! То стонет мать! Слушать некогда и ждать!
Стёпа двери так рванул - Даже петли отогнул И задвижка отлетела.
На кровати мать сидела - Видно, тоже не спала, Может, «гостью» и ждала...
Та же в дверь не постучала - Из девицы змейкой стала, В щель под дверью проскользнула, Чёрной молнией блеснула, Вдовью шею обвила, Тут же руки до бедра, Как верёвкой, примотала По ногам, чтоб та не встала, Перекинула кольцом И у ног вдовы хвостом Танец радости дала!
Зашипела: «Что, ждала? Я - гюрзе родная дочка...
Ну, покличь теперь сыночка!»
Сын без зова прибежал, Но, как вкопанный, стоял! Ведь гадюка мать держала И укусом угрожала! И шипела: «Вот как я Вечер тешила тебя!
Ты, Степан, почти влюбился И на мне чуть не женился!
Но яйцо тебе дороже! Мать, я вижу, любишь тоже! Так яйцо добром отдай - Мать родную выручай...
Лишь скажи: «Возьми!» Возьму, Зла не сделав никому, Я исчезну навсегда.
А не то тебе беда!
Щёлкну зубом твою мать, Если будешь так стоять... Думать нечего, решайся Поскорее... Соглашайся!
Медлил Стёпа неспроста. Видел кончик он хвоста. Им змея слегка играла, А внутри его мерцала Будто искра небольшая... Рядом вспыхнула другая... Кто-то Стёпе произнёс: «Раздави змеиный хвост!» И Степан решил! Рискнул! Выбрал миг, вперёд шагнул, Всею силой надавил, Хвост в лепёшку раздавил! Змейка бабою завыла, Глазки к носу подкатила И забила вдруг руками, И задрыгала ногами, Старой ведьмою вдруг стала. В злобе билась, причитала: «Кто тебя так научил, Что меня ты обхитрил?